Неудача в наследство

— А пока рассаживаемся по местам, — продолжала Анна. — И помните, даже если с уроком наблюдения за ночным небом ничего не получится, то мы всегда можем попросить Петра Ростиславовича прочитать ещё одну лекцию. Уверена, он много интересного знает и может это увлекательно рассказать.

Все нехотя потянулись к партам.

— Вы тада про то, как труба устроена, толком разъясните. Можа, мы сами такую сварганим, — заговорщицки шепнул Архип Петеньке и юркнул на своё место.

— Устройство у той трубы не слишком сложное, но требует определённых материальных затрат: линзы, зеркала… — начал Петенька, но Аннушка кашлянула, и он умолк.

— Я на полке вашего Кракла видела, — произнесла Аннушка со значением.

— А? Да, да, — спохватился Петенька, заозирался по сторонам, не сразу обнаружив полку, затаившуюся на дальней стене.

Аннушка терпеливо дождалась, пока Орлов отыщет книгу, и мягко выпроводила его из класса, ободряюще улыбнувшись на прощание. Дети ещё какое-то время поелозили по скамейкам, покрутились, пообсуждали гостя, но потом успокоились. Уроки пошли своим чередом. Аннушка рассказывала и объясняла увлечённо, интересно. Ребята слушали, открыв рты. Но где-то глубоко внутри, под толстым слоем всех слов и мыслей, Аннушку терзала смутная тревога. Время от времени у неё возникало ощущение, будто она или забыла что-то важное, или не заметила. Но ощущение было зыбким и исчезало, стоило ей сосредоточить на нём своё внимание.

Наконец уроки окончились. Ученики потянулись к выходу. Они прощались с Анной и друг с другом, разбивались на группки, обсуждали на ходу полученные сегодня знания. В классе стоял умеренный гул, который неожиданно резко оборвался.

Аннушка подняла голову, чтобы понять причину столь внезапно наступившей тишины, и увидела Милованова. Он стоял на пороге классной комнаты и обводил гомонящих ребятишек мрачным и чуть растерянным взглядом.

— Мне поговорить с вами нужно! — сообщил он Аннушке.

— Ну что ж, проходите, уроки у нас уже завершились, — проговорила та и взмахом руки указала на опустевшие парты.

Михаил сделал шаг внутрь комнаты, и в освободившийся дверной проём тотчас же стали протискиваться настороженно затихшие ученики.

— Доброго вам дня, — проговорил Архип таким тоном, будто произносил: «Только трепыхнись — по шее получишь!»

Михаил встретился с мальчишкой взглядом и, понимающе усмехаясь, отозвался:

— И тебе не хворать! — Затем перевел взгляд на остальных ребят и бросил им в спины: — До свидания, дети!

Те нестройно ответили «До свидания!» и шустро исчезли из поля зрения взрослых. Только Архип покинул класс неспешно, сохраняя вид важный и суровый. Далеко не пошёл, расположился под окном, где и стал обсуждать с дожидающимся его там сыном старосты устройство зрительной трубы и возможность её изготовления из подручных и доступных средств. Время от времени до Аннушки долетали такие слова, как «корпус», «линза» и «сам дурак».

— Анна Ивановна, извините, что так назойлив, — меж тем заговорил Милованов, — но тут вновь ваша помощь нужна. Мне внезапно пришла в голову одна идея, и необходимо, чтобы вы её оценили.

— Слушаю, — кивнула Анна.

— Вы, помнится, говорили, что простой человек не в силах принять и использовать ту энергию, что после ритуала выплёскивается. Что ему требуется помощь в этом. Может ли так быть, что для этого у него особый артефакт имеется?

Аннушка широко распахнула глаза:

— Конечно! — шёпотом воскликнула она.

— А может ли так быть, что таким артефактом… — продолжил Михаил. — Вы ведь помните, Андрей Дмитриевич вам рисунок следа показывал, что мы неподалёку от места, где Настасью убили, нашли? Так могут ли таким артефактом…

— Да не пойдёт там простое зеркало! — раздался под окном мальчишеский голос. — Вот Пётр Ростиславович будет рассказывать, и увидишь!

В голове Аннушки будто щёлкнуло что-то. И перед глазами чётко представилось то, что ускользало из мыслей весь день. Живо представились рядом зеркало и нарисованный след, со знаками на набойке. Зеркально! Все знаки на земле зеркально отпечатались!

— Сапоги! — выдохнула Аннушка. — Конечно, сапоги таким артефактом быть могут!

— А вы могли бы заключение и по этому… — просиял Милованов.

— Разумеется, напишу! — горячо уверила его Аннушка. — Только давайте домой вернёмся. У меня там записи. Так точнее получится.

Михаил с готовностью вскочил.

— Как вам удобнее будет! Жаль, коляску отпустил…

— Ничего. Тут пешком недалеко. Я привыкла давно.

Судя по выражению лица Милованова, с заявлением, что тут недалеко, он бы мог и поспорить, но, слава богам, делать этого не стал.

В Бельканто припустили стремительно. Раскраснелись, разрумянились оба. Но усталости не ощущали, чувствовали какой-то невероятный прилив сил и энтузиазма. На родное крыльцо Аннушка взлетела птицею. Михаил распахнул двери. В холл ворвались практически одновременно и одновременно же там застыли.

Напротив входа рядышком сидели пригорюнившаяся Ольга и понурый Николенька. Александра Степановна, утянутая в подобие кавалерийского мундира, вышагивала перед ними, задрав подбородок и заложив руки за спину.