Неудача в наследство

— Что случилось, бабушка? Что они натворить успели? Где Андрей Дмитриевич? — Аннушка закидала вопросами встречающих, моментально оценив обстановку.

Михаил, видно, сориентировавшись по направлению взглядов Анны и Николая, где она находится, отвесил Александре Степановне поклон. Та оценивающе на него посмотрела и одобрительно хмыкнула. Затем перевела взгляд на старшую внучку и сообщила:

— Дурёху эту под замок! Срочно! Замуж и под замок!

— Андюш… Андрей Дмитриевич по делам уехал, — одновременно с ней пропищала сестра. — Вскорости после того, как Михаил Николаевич ушёл. Жених ведь мой — на службе состоит. Обязанности у него имеются…

— Посмотрите на неё! — рявкнула бабушка, и в холле ощутимо похолодало. — О женихе она вспомнила! Об обязанностях!

Ольга бабушку не услышала, но поёжилась и плечи свои, тонким платьем едва прикрытые, обняла.

— На минуту нельзя оставить! — продолжала бушевать бабушка. — Срамница! И дитёнка втянуть не постеснялась!

— Я не дитёнок! — возмутился Николенька. — Я ради дела!

— Мы ради дела! — присоединилась к его последней реплике Ольга. — Мы чтоб убийцу поймать!

— Ты что? Николеньке про убийства рассказала? — ахнула Аннушка.

— Он сам! — едва не плача, вскричала Ольга.

— Какой оригинальный способ преступников ловить! — притворно восхитилась Александра Степановна. — Престарелому ловеласу свидание назначить!

— Назначить свидание ловеласу? Какому ловеласу? — не поняла Аннушка.

— Какое свидание?! — возмутилась Оленька.

— Ловушка это! — пискнул Николай.

— Молчать! — рявкнул Михаил.

Все скрестили на нём возмущённые взгляды, а Александра Степановна вперила в него взгляд убийственный. Возможности оценить его Михаил не имел, по этой причине не смутился, а откашлялся и спокойно предложил.

— Может быть, мы поговорим спокойно и в более подходящем для этого месте?

Идею поддержали. Спустя четверть часа выяснили, что после отъезда Андрея Дмитриевича в усадьбу с визитом наведался генерал Турчилин. Беседовал в основном с папенькой, Ольге и Татьяне Михайловне лишь по поклону отвесил. Но Ольге этого хватило.

— Я как его сапоги увидела, так и поняла! — горячечно шептала она. — Я это ещё у княгини заподозрила, но сегодня прям точно поняла! Это он злодей тот!

— Сапоги? — встрепенулся Михаил. — У Невинской речь действительно о сапогах заходила… Вам удалось подошву разглядеть? Знаки?

— Нет, — огорчённо качнула головой Ольга. — Но вы видели, размер у них какой? Да ни у кого из наших знакомых больше такого размера нет!

— Знаки? — задумчиво протянула Аннушка. — Но ежели наше предположение об артефакте верно, то злодей вряд ли сапоги со знаками ежедневно носит… Сапоги у него, чай, не единственные…

— И ежели набойки на ни них могут быть разные, то размер-то обязан быть одинаковым, — подхватил Михаил. — Ну что ж, Ольга Ивановна, вы просто молодец! Вы очень наблюдательны. Уверенности в том, что генерал в чём-то нехорошем замешан, конечно, нет, но версию проверить нужно. Да и вообще, внимательнее к чужим сапогам присмотреться следует…

— Как это уверенности нет?! — возмутился Николенька. — Он это! На кухне на днях судачили, что он с вышивальщицей той встречался, незадолго до того, как её убитой нашли. И сапоги! И встречи! Всё одно к одному!

— И на балу он был! Где котёнка убили, — кивнула Ольга.

— Он это! Точно! — убеждённо заявил Николай и кулаком по лавке для убедительности треснул.

— Так, — подняла руки Аннушка. — Постойте. Бал, сапоги, встречи — это интересно, но как Николенька в это всё впутан оказался?

— Он сам! — поджала губы Ольга.

— Оно само, — смутился Николай.

Аннушка выразительно заломила брови. Михаил тоже выжидающе уставился на молодую кречетовскую поросль.

— Я не подслушивал! Специально… Оно само услышалось! Взрослые вечно разговаривают о важном так, будто они в этом мире одни. Папенька с маменькой не замечают слуг. Для них что Марфа, что стол. И все взрослые редко обращают внимание на детей, видно помнят их совсем несмышлёными и не замечают, что те выросли… Ну и не затыкать же мне уши-то!

— Так… ясно… — сказала Аннушка. — Мы все были неосмотрительны, и ты многое услышал, из того, что для твоих ушей вовсе не предназначалось… Но это не объясняет, почему бабушка в такой ярости была.

В беседке повисла настороженная тишина, которую прервала Александра Степановна, каркнув:

— Про записку этих следопытов спроси!

— Записку? Какую записку? — переспросила Аннушка.

Николенька и Ольга смутились и как по команде потупили взоры. Вздохнули хором, и Ольга тихонько начала:

— Ну, я подумала… Если генерал — убийца, это нужно доказать. Я написала ему записку. Пригласила на свидание. Николенька увидел. Записку прочёл. Пришлось ему всё объяснить… Он уже почти всё знал! Я ему только свой план объяснила! И он записку Николаю Дементьевичу передал, когда тот уходил…

— А я проворонила! — вздохнула Александра Степановна. — Турчилин уже в коляске записку развернул… Я как прочитала… Пока в себя пришла — он уже укатил…