Неудачная дочь (СИ)

- Эй! – кто-то, из приехавших раньше и уже освоившихся, окликнул новеньких. – Вы откуда?

Несколько парней охотно назвали город и тут же получили ответ:

- А-а-а! Так это ваши там, у ворот, пришли и просят вернуть своих идиотов?

Громкий хохот окружающих разлетелся по лагерю. Филиппа оскорбилась за своих и тут звонко крикнула:

- Если бы дурость была неизлечимой болезнью, ты бы уже сдох!

- Что ты там, толстяк, вякаешь?

- Я - толстяк? А у тебя такие огромные уши, что, когда поворачиваешься, ветер меняет направление!

Парни, стоящие рядом с ушастиком, засмеялись, загоготали, как стадо гусей.

- Ты! Курдюк с жиром… - яростно начал единственный не смеющийся, стоящий рядом с ушастым, видимо, его друг.

- Прикрой свой рот! Из него дерьмо вываливается, - Филиппа так много времени проводила с братом и языкастой тёткой, что знала ответ на любой случай.

В ответ на все попытки задеть их город и парней, с которыми шла, девушка ловко сыпала во все стороны выражения, которых набралась от, вечно ругающейся со всеми, тётки:

-  А ты такой грязный, что, когда, вдруг, помоешься, половину веса сбросишь!

- Если бы мозги были бы золотом, ты был бы самым бедным в империи.

- Ты так и будешь гавкать, псина, или, может, кусаться начнёшь?

Последняя фраза стала решающей. Разъярённый парень кинулся в драку. Филиппа получила в нос и с размаху улеглась на спину, рассматривая синее небо. Она так и пролежала, пока остальные парни из её города дрались чуть ли не всем лагерем.

Драться призванным никто не мешал, видимо, считая подобное времяпровождение отличной дополнительной тренировкой для парней. Однако, несколько старших воинов пристально следили за всем со стороны, наверное, чтобы не допустить крайностей.

Наутро, ещё до рассвета, Филиппа вышла из палатки, где вповалку, храпя, кашляя и постанывая, спали все призванные из её города. В лесу, за забором из кольев, звонко пели предрассветные птицы. Воздух был такой чистый и вкусный, что Филиппа с удовольствием вдохнула побольше, потягиваясь. Потом рука сама взметнулась к лицу, осторожно прикоснувшись к переносице: больно.

Девушка сегодня поднялась раньше всех, возможно, потому, что накануне первой забралась в палатку, ещё до конца драки, забилась в угол, завернулась в меховую полость и уснула.

Лагерь был безлюден. Все парни ещё спали, сторожевых было не видать.

Отхожее место находилось далеко от того места, где этой ночью спала Филиппа, и она, не теряя времени поспешила туда. Внутри было совершенно пусто, все дырки свободны, в этот слишком ранний час, что весьма порадовало девушку.

Недалеко, на деревянных подставках стояли бочки с водой и нехитрые приспособления для мытья в виде обычных жестяных вёдер. Филиппа набрала воды, спряталась за бочками, намочила тряпицу и быстро обтёрлась, постоянно выглядывая, не идёт ли кто.

Уже одевшись и собираясь возвращаться в палатку, вспомнила, что лицо то, она не умыла! Наклонилась над ведром с водой и ужаснулась своему отражению: нос сильно припух, а вокруг глаз были огромные тёмные, почти чёрные, круги. У соседей Филиппы был кот такого окраса вокруг глаз, они кликали его Страшилой.

- Мамочка моя, ужас какой! – всплеснула руками девушка. – Страшила один в один!

- Это кто тут у нас, такой маленький, матушку вспоминает, страшилки? – послышался за спиной девушки язвительный, хрипловатый со сна, голос.

– Это Пузан своё отражение в воде увидел и от страха перед такой красотой обделался! – хихикая, подхватил издевательский тон первого, второй голос.

Филиппа быстро развернулась и увидела вчерашнего ушастого с другом. Парни выглядели, мягко говоря, недобро, явно угрожающе настроенными. На их лицах, как и у девушки, тоже были заметны следы вчерашнего побоища: у ушастого был подбит глаз, а у его дружка темнел синяк на скуле. «Неужели, они собираются опять напасть на меня?» - серьёзно забеспокоилась Филиппа.

Парни, как хищники, медленно наступали на неё с двух сторон.

- Макнуть бы его в отхожее место, да такое пузо не пролезет в дырку, - подтвердил догадку девушки о недобрых намерениях друзей ушастый.

«Эх! Всё равно пропадать! А фантазии у парней совсем нет. Вот мой братец мигом придумал бы как мне покруче отомстить за длинный язык» - пронеслась в голове Филиппы шальная мысль. – «Да, я своему Филиппу, с тёткой на подмоге, никогда не сдавалась, а этим ушастым тупицам и подавно не поддамся!»

- Что это за большая безобразная бирюлька у тебя на шее? – неожиданно для парней, вдруг, прижмурившись, будто приглядываясь, боязливо спросила Филиппа, показывая пальцем.

- Что? Где? – друг ушастого стал испуганно ощупывать свою шею.

- А-а-а! – радостно, будто, наконец, догадалась, продолжила девушка. - Это же твоя дурная голова!

- Ах ты!!!

Но Филиппа приготовилась к этому. Пользуясь минутным замешательством парней во время их диалога, она чуть проскользнула вперёд, и, развернувшись одним махом выплеснула ведро ледяной воды на горячие головы.

- Остыньте немного!

- Ну, Пузан!!!

Девушка, швырнув в парней, следом за водой, пустое ведро, уже неслась к своей палатке со всех ног.