Неудачник

Я рассказываю ей обо всех школах, из которых меня выгнали. Я рассказываю ей о том, как моя мама постоянно перемещала нас, как по утрам из ее спальни тайком выбиралось больше парней, чем у нее было пар обуви. Все они исчезли из поля зрения еще до того, как узнали мое имя.

— Это научило меня ожидать, что люди уйдут, — грубо говорю я. — Так зачем утруждать себя инвестициями, верно? Только на этот раз я позволил себе забыть, что происходит, когда ты позволяешь кому-то подобраться достаточно близко, чтобы сформировать привязанность.

— Она тебе все еще нравится, — тихо говорит Кейси.

— Сейчас это не имеет большого значения.

— Похоже, это имеет большое значение.

Только ее там не было. Она не слышала, как я закрыл Слоан и швырнул ей в лицо все, над чем мы работали. Это было бессердечно даже по моим меркам.

— Я злюсь, что они солгали, — говорю я со вздохом. — Я был совершенно ошеломлен, и я чувствую… себя не знаю. Глупо, полагаю.

Кейси морщит лоб.

— В каком смысле?

— Как… — Я делаю паузу, подыскивая слова. — Я тот, кто всегда знает секреты каждого. Информация — это сила, понимаешь? Это дает вам полный контроль. Но это был один гребаный секрет, который я не мог взломать. И это большое вопиющее напоминание о том, что я ни черта не контролирую.

— Контроль — это всего лишь иллюзия, ЭрДжей. — Выражение ее лица смягчается.

— Но я понимаю это. Тебе больно не только от лжи. Это имеет смысл, когдат действительно думаешь об этом. Ты узнаешь секреты людей, чтобы быть готовым к любой ситуации, верно? Так что у тебя есть что-то, чем ты можешь навредить людям, если понадобится. И вся эта ситуация показала тебе, что где-то есть секреты, способные причинить тебе боль.

Я хмуро смотрю на нее.

— Меня раздражает, что ты такая проницательная.

Кейси расплывается в улыбке. — Прости. Мне нравится анализировать людей.

— Ясно. — Я поджимаю губы. — Хорошо, что еще? Какова остальная часть анализа?

— О тебе? Я думаю, что это все. Но вот кое-что, что ты должен знать о моей сестре. — Тон Кейси становится серьезным. — Слоан ненавидит извиняться, когда она неправа. В половине случаев она отказывается даже признать свою неправоту. Так что ей потребовалось немало усилий, чтобы отправить тебе все эти сообщения.

Мое хорошее настроение исчезает.

— Может быть. Но это не оправдывает того, что она планировала солгать мне.

— Конечно, нет. Но как бы то ни было, мы все равно не знаем, пошла бы она на эту ложь. Может быть, она бы передумала и рассказала тебе. В любом случае, пресмыкаться перед ней нелегко. Она знает, что совершила ошибку, и потратила несколько дней, пытаясь поговорить с тобой. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это выслушать. — Кейси бросает на меня многозначительный взгляд. — Ты знаешь, как она слушала тебя после того, как ты облажался?

— Это не одно и то же.

— Не так ли?

— Нет. Я просто… — Я недовольно ворчу. — Я все еще так зол. И еще эта ревность. Не имеет значения, что я знаю, насколько это бессмысленно. Я ничего не могу с этим поделать.

— Это бессмысленно, да, но понятно. Вопрос в том, видишь ли ты какой-либо выход из этого. Неужели эти чувства важнее людей?

Этот один простой вопрос подобен удару под дых. Она права. Неужели мой гнев, ревность и смущение важнее для меня, чем Слоан? Эти эмоции пройдут, и я буду рад избавиться от них. Но люди… действительно ли я хочу избавиться от единственной девушки, в которую когда-либо влюблялся?

Черт. Кейси более взрослая, чем я думаю, Слоан так не считает, но я думаю, Слоан не может не видеть в своей младшей сестре кого-то, с кем она должна нянчиться. Не то чтобы кто-то мог винить ее после того, через что они прошли вместе.

— Мы должны были узнать друг друга получше, — говорю я Кейси. — Ты классная девченка.

— Очевидно. — Она сверкает дерзкой улыбкой, которая до жути напоминает ее сестру. — И послушай, я не собираюсь говорить тебе, что Фенн не может сделать ничего плохого. Ему придется ответить за множество ошибок. Но он неплохой парень. Даже если он не всегда в это верит.

— Да, хорошо, я ценю…

— Прежде чем ты отошьешь меня…

Мы останавливаемся под деревом, где собаки плюхаются в грязь, чтобы попить воды из бутылки, которую Кейси наливает им. — Фенн долгое время чувствовал себя одиноким. Я знаю, что это значит, когда твоя мама умирает и вся твоя семья разваливается. Он был потерян, а потом появился ты, и он действительно влюбился в идею иметь брата. Он так сильно хотел, чтобы вы стали друзьями. Это значило для него все.

Эта девушка знает, как выложиться по полной. То, как она описывает Фенна, заставляет меня чувствовать себя так, словно я пнул щенка.

Если честно, я действительно понимаю, к чему она клонит. Я никогда не думал, что упускаю то, что у меня нет семьи, о которой можно было бы говорить, кроме моей мамы. Я ни в малейшей степени не был одинок. Решил, что это слабость характера, которую я научился преодолевать. Потом он задушил меня дружбой, и это немного передалось мне. Больше, чем я был готов признаться себе.

— Просто подумай об этом немного. Ты не можешь простить одно без другого, — указывает она с легкой ухмылкой.