Неудачник

— Ты шутишь? — Сайлас протягивает мне спортивный напиток, как будто электролиты могут что-то изменить. — Это самое большое событие, произошедшее с Сандовером с тех пор, как учитель Истории Европы был арестован за шпионаж.

— Ты их чемпион. — Лоусон предлагает мне порцию кокаина, который, я знаю, по-своему помогает.

Я отказываюсь.

Ухмыляясь, Лоусон забирает напиток у меня из рук, вместо этого подносит фляжку к моим губам и опрокидывает обжигающий глоток текилы мне в горло.

— Поверь мне. Ты не захочешь чувствовать то, что должно произойти.

— Сейчас или никогда, новичок. — Дюк срывает с себя рубашку и неторопливо выходит в центр зала, где толпа расступается перед ним. — Давай потанцуем.

— О, хорошо. На секунду я испугался, что это может привести к насилию.

— Этот рот тебя сейчас не спасет. — Он слишком взволнован этим, щеголяя самоуверенной улыбкой, ожидая меня на грязной бетонной плите. — Сделай шаг вперед или убирайся.

Фенн чуть ли не толкает меня вперед, желая напоследок удачи. Мне все равно никогда не нравились ободряющие речи. Они звучат как разговоры неудачников.

— Последний оставшийся в живых, — говорит мне Дюк. — Бой не закончится, пока один из нас не встанет. — Я знаком с этой концепцией, — сухо говорю я. — Мы собираемся говорить всю ночь? Я не взял с собой свой спальный мешок.

Он фыркает и качает головой.

— Мы могли бы быть друзьями, Шоу. — Я так не думаю.

Он пожимает плечами и делает шаг назад. Каждый из нас принимает боевую стойку, и когда кто-то кричит «Дерись!», мы оба выходим, размахивая руками.

Дюк наносит первый удар, потому что почти сразу же в моих ушах завывают сирены. Мое зрение сужается. Первые несколько секунд проходят как в тумане, и я не столько сражаюсь, сколько реагирую, работая в режиме полного самосохранения.

Парень сильно бьет. Я как-то забыл, насколько неприятен этот правый хук, но теперь все это возвращается ко мне. Тем не менее, я получаю много своих собственных ударов. Несколько из них заставляют его пошатнуться, один из них вскрывает порез на его щеке.

Блядь. Да.

Я хочу этого, я понимаю.

Я хочу выиграть это гребаное дело.

Когда адреналин бурлит в моих венах, я жестко набрасываюсь на него, отдавая ему все, что у меня есть. Я не позволю Дюку выгнать меня из Сандовера. Я не откажусь от Слоан.

Я не сдамся, и точка.

Я получаю еще один резкий удар, от которого его голова откидывается назад, вызывая одобрительные возгласы толпы. Но Дюк занимается этим уже давно, и он может выдержать удар. И он еще лучше умеет бросать мяч. Мой живот словно превратился в говяжий фарш, а один глаз почти заплыл, когда он подходит сверху с крестом, на который я натыкаюсь.

Ветер выбил из меня дух, я чувствую, как мое лицо скользит по полу. Мертвые листья, заляпанные кровью, прилипают к моей щеке. Я выплевываю красные капли под ноги толпе. Услышь их стоны и крики. Я пытаюсь выкарабкаться, но Дюк на мне, и мне некуда деваться.

Я беру себя в руки. Потому что именно здесь он ударяет меня черепом о бетон, и я просыпаюсь неделю спустя в больнице, вынужденный снова учить все цвета.

Но завершающего удара не последовало.

Тяжело дыша, с каплями пота на глазах, Дюк наклоняется надо мной, шипя мне на ухо, сжимая в кулаке мою рубашку.

— Во всем есть порядок. И так будет всегда. Проигравшие проигрывают. Я передам Слоан, что ты попрощался.

Ее имя в его устах делает это забавным. Я кашляю, обретая дар речи.

— Шестьсот тридцать две тысячи четыреста восемьдесят шесть долларов, — говорю я ему с кровавой зубастой улыбкой.

Дюк вздрагивает. Его измазанное грязью лицо нависает в нескольких дюймах от моего. — Что это, черт возьми, такое?

— Точный баланс банковского счета, на котором ты хранишь все свои средства от рэкета. — Я касаюсь языком открытого пореза на губе, который все еще распух и влажен от свежей крови. — Или так оно было раньше. Теперь он у меня. Примерно час назад.

— Чушь собачья. Ты трахаешься с моими деньгами …

Дюк отступает назад, чтобы ударить меня кулаком в лицо, но в ярости он отвлекается. Мне удается собрать достаточно сил для последнего всплеска энергии и использовать свои ноги, чтобы перевернуть его тело поверх моего, укладывая его на спину. Мы оба быстро поднимаемся на ноги, и он бросается на меня. Я вижу, как приближается его апперкот, и обхожу его слабую сторону, а затем наношу свой джеб. Я чувствую треск в своей руке, когда она соприкасается с его челюстью. Вся толпа реагирует на звук удара кости о кость. Ошеломленный Дюк отшатывается назад, когда тела расступаются. Затем его глаза закатываются обратно в череп, и он падает.

От его приземления поднимается облачко пыли.

Картер ныряет за своим приятелем. — Он без сознания, — говорит он в смятении.

Радостные крики пронзительны, рикошетом отражаются от стекла.

— Ну, посмотри на это, — протягивает Лоусон. — Король мертв. — Подмигнув, он сует фляжку в мою окровавленную руку. — Да здравствуй король.

ГЛАВА 53 ЭРДЖЕЙ