Неудачник

Утренний крепкий кофе бодрит. Наскоро приготовленная яичница с колбасой, пара тостов, немного фруктов утоляют голод. Почему-то вспоминается Кира, ее улыбка, волосы, глаза. Если бы сейчас она была здесь, все было бы значительно легче. Я закрываю глаза, чтобы как можно сильнее усилить фантом ее присутствия. Но, как не закрывайся от реальности, наступает момент, когда внутренняя тьма давит, и необходимо снова возвращаться в мир, путь неуютный, но привычный.

Я ем, немного смотрю телевизор, сижу в интернете, в который раз чищу пистолет. Но времени все равно слишком много. Настолько много, что я начинаю нервничать. То несколько раз автоматически выполняю одни и те же действия, то залипаю на несколько секунд с последующим мучительным вспоминанием, что я вообще хотел делать? По истечении часа напряжение так достает, что просто жизненно необходимо что-то придумать, занять руки и сознание. Иначе вечером, в самый ответственный момент перегорю, совершу ошибку. Или вообще не среагирую.

Что делать? Вопрос всплывает с периодичностью в пять минут. Чтобы как-то отвлечься, начинаю вспоминать Киру. Потом, сами собой, из памяти всплывают и Саша с Настей. Что это было? Последовательные шаги к деградации? Или подъем, смысла которого я не понял? Наверно, теперь уже не важно. Момент безвозвратно потерян, после драки кулаками не машут.

Подумав про драку, я вдруг вспоминаю того негодяя из универа. Студента младших курсов, что нарочно толкал меня плечом, пытаясь показать презрение к фигуре преподавателя. Вспоминаю его лицо, презрение в глазах, и неожиданно начинаю понимать, что с ним необходимо разобраться. Минута, и сознание наполняет ярость. Да как он смел! Тогда я старался прямо не отвечать на такие вызовы, но теперь все изменилось.

Звоню Жилину, прощу разузнать адрес негодяя. Перед внутренним взором одна за другой проплывают сцены неуважения. Я его запомнил. Хорошо, что перед увольнением еще и не поленился заглянуть в журнал, узнать имя и фамилию. Его зовут Вова

Проходит около получаса. Наконец, Жилин перезванивает, называет адрес. Я вчитываюсь в быстро записанные на обрывке газеты строчки. Здесь несколько кварталов к краю. Мой тезка живет в неблагополучном районе, среди такой же гопоты, как и сам. Это окраина города, недалеко от промышленной зоны, рядом с троллейбусным управлением. Здесь большей частью стоят небольшие двухэтажные дома желтого цвета, деревянные внутри. Когда иду мимо, мне кажется, что внутренности их превратились в труху под усердием хозяев. Там пахнет затхлостью и старым деревом, половицы скрипят, рискуя провалиться, а домашняя живность не заканчивается птичками и хомячками. Там мрачно и тоскливо. И когда-то давно я там жил.

Воспоминания не добавляют спокойствия. Я одеваюсь, выхожу во двор. День только начинается. Все рабочие уже у станков, школьники гуляют, прочие бездельники облюбовали окрестные лавочки. Я сажусь в машину. Даже если готовиться к бою с Вовой, времени еще много. Решаю съездить на рынок. Нужно прикупить кое-какие шмотки.

Рядом с рынком полно машин. Я еле втискиваюсь между двумя иномарками. У входа шумно: торговцы, просто люди, собаки. Все это галдит, что-то предлагает, отказывается, жалуется, угрожает. Дальше только хуже. Я протискиваюсь сквозь встречный поток, нарываюсь на пару оскорблений, все пропускаю мимо ушей.

Выхожу к палаткам, где торгуют одеждой. Дружелюбные южане окружают плотной стеной, настойчиво приглашают каждый в свою палатку. Я подхожу к первой в ряду, рассматриваю содержимое. Хозяин громко горланит, предлагает померить. Меня начинает раздражать его манера вести торговлю. Перехожу к следующей палатке. Хозяин первой не успокаивается.

— Э, кюда ходышь, э? Пакюпай у мэнэ. Скыдкэ сдэлаю!

И кладет руку на плече.

Я останавливаюсь.

— Сломать? — спрашиваю, глядя на руку

— Зачэм так гаваришь? Зачэм ламать, э? — говорит гость города удивленно, с обидой, но тут же отдергивает руку и исчезает в недрах палатки.

Надо осторожнее. Все-таки их здесь очень много. И, в случае чего, концов никто не найдет.

Оглядываю следующую палатку, затем еще одну. Через полчаса блужданий, споров с торговцами, примерок, становлюсь владельцем темно-синего спортивного костюма с тройной полосой по линии плечи-руки-ноги, черных кроссовок и солнцезащитных очков типа «я — стрекоза».

Возвращаюсь в машину. Дома примеряю костюм. Вид «чисто пацанский». Я становлюсь немного похожим на Нико Белича. Схожесть не радует. Зачем все это? Может быть, надеть обычные джинсы, футболку, легкую куртку? Ага, и попасться на привычном виде? Вот смеху будет. Нет, лучше так, изображая пэтэушника-переростка. Очки слегка не вяжутся со стилем, от них так и веет гламуром, какой-то излишней прилизанностью и пафосом, не подкрепленным ничем. Кроме тех же очков. Это вычурная дешевка, но нужная для дела. Тем более они не слишком темные.