– Один знакомый говорил, что император собирался в Хорт, – сказал Юлиус. – К городу примыкают лагеря, и он хотел проверить готовность собранных там войск. Если это так, вас туда не пустят, и эта бумага не поможет. Решать будет сам император или канцлер, если он тоже там.
– Из-за чего эта инспекция? – задумалась Хельга. – Обычно такими проверками занимается кто-то из генералов.
– Правильно, кузина, – подтвердил Юлиус. – Скорее всего, затевается какая-то крупная компания. Кочевников только что отогнали, поэтому остаются южане. Ладно, пусть об этом думают генералы, а вы расскажите, как здесь оказались. Вы же вроде уехали к графу Кригеру.
– Им не повезло, – ответила она. – Недавно умер Леннар, а во время поездки в столицу убили Альму и похитили её дочь. Меня тяжело ранили, и выжить удалось только благодаря барону.
– Я ваш должник, барон! – сказал Юлиус Клоду. – В отличие от некоторых моих родственников, я люблю свою кузину. Такие женщины, как она, очень редки, и их нужно беречь, а в семье, наоборот, делают всё, чтобы осложнить ей жизнь.
– Не скажешь, почему меня не хотят пускать в столицу и кому я этим обязана? – спросила Хельга.
– Себе и своему отцу, – ухмыльнулся граф. – Тебе нужно брать пример с меня и жить потише. И не нужно вскидываться и говорить, что я мужчина. Кое в чём действительно легче, но я осторожнее, не лезу на рожон и стараюсь подчищать хвосты. В результате на меня махнули рукой и не мешают жить. Твой отец рассказал о тебе немало интересного и заявил, что его дочь нужно сослать в одно из отдалённых имений, чтобы не позорили семью. Я не услышал ничего страшного, но я там ничего не решал. Так что не мотайся без охраны, а лучше выйди замуж.
– Поймала! – радостно воскликнула Алина. – Клод, что бы такое придумать?
– Не мешай разговору, – отмахнулся брат. – Что хочешь, то и придумывай.
Кареты уже выехали из Аржада, поэтому возникший на тракте демон никого не напугал. Он постоял на месте и зашагал обратно к городу. Творение девушки не вызвало панику, потому что побледнело и исчезло, не доходя до городской окраины.
– Ваша сестра сильна в магии? – проводив взглядом фантом, спросил Юлиус. – О вашей силе мне уже говорила кузина. Скажите, барон, чем вы думаете у нас заняться.
– Я пока не определился, – ответил Клод, – а сестру отдам в столичную школу магии. Сдаст программу двух классов и будет учиться в третьем.
– Не ждите лёгкой жизни, – сказал граф. – Конечно, помогут протекция и связи графини Ургель, но вы из Вирены, и это сильно осложнит жизнь. В столичную школу набирают не только по талантам, но и по знатности, а знатные бездари постараются унизить способную девушку из северного королевства. На вашем месте я подумал бы о домашнем образовании. С ним возьмут и в Академию, если сдать экзамены. А вам я советую военную службу. Боевые маги – это элита империи. Ими гордятся и позволяют многое из того, что непозволительно для других. И лучше вступить в армию, когда начнётся какая-нибудь заварушка. В мирное время у вас не получится проявить себя и быстро продвинутся по службе.
– А в армии никто не напомнит о происхождении? – с сомнением спросил Клод.
– Может, и напомнят, – пожал плечами Юлиус, – но таких будет меньше, чем в столице. Только дураки ссорятся с тем, от кого может зависеть жизнь. Я не говорю, что в армии нет тупиц, но они там долго не живут, особенно во время боевых действий. Если отслужите год или два и примите участие хоть в одном сражении, сможете забыть о Вирене. Никто о ней больше не вспомнит.
– Спасибо за совет, граф, – поблагодарил юноша. – Сначала нужно хоть немного осмотреться и устроиться на новом месте.
До остановки на обед демон продолжал учить язык, Алина игралась с грачами, а остальные беседовали на разные темы. Мануэла девять лет не была в столице и хотела заполнить пробелы в своих знаниях. Хельга не могла ей помочь, а вот Юлиус рассказал немало полезного.
Пообедали в придорожном трактире, до смерти перепугав демоном его хозяина, слуг и немногочисленных посетителей. Вечером произошло то же самое, к тому же после их вселения из трактира съехали все постояльцы. Утром позавтракали и тронулись в путь. Дерб уже закончил с изучением языка и не выказывал раздражения, когда к нему обращались. Этим воспользовался Клод, решивший узнать что-нибудь полезное.