Неудачник (ЛП)

— Но… — Я поднял бровь. — Я пригласил тебя на свидание, потому что хочу узнать тебя получше. — Я сделал паузу. — И потому что ты просто сногсшибательна.

Она смущенно улыбается и поворачивает лицо, чтобы скрыть раскрасневшиеся щеки, делая глоток пива.

— Так что для себя я не вижу в этом ничего плохого. Называй это беспроигрышным вариантом.

— Отвали, — говорит она через край бутылки. Это восхитительно, как она закатывает глаза, потому что не может принять комплимент. Нет ничего обиднее, чем, когда кто-то любезничает с ней.

— Да? — Я хватаю свое пиво и наполовину встаю, как будто готов уйти. — Я могу уйти отсюда, если ты…

— Прекрати. — Она смеется, несмотря на себя. — Сядь.

Но это работает. Раскалывает ледяной слой первобытного льда вокруг нее. Слоан хочет выглядеть так, будто ее присутствие здесь — это большая наглость, но я не могу отделаться от ощущения, что это она пригласила меня на свидание. Она заманила меня в свои сети, и я нахожусь именно там, где она хочет, даже если признание в этом чуть не убило бы ее.

— Знаешь, это странно, — заметил я. — Я никогда не представлял тебя встречающейся с качком.

— Одно свидание. — Она показывает на меня горлышком своей бутылки. — Не встречаемся.

— Дай этому время.

После очередного глотка Слоан, кажется, успокоилась. Она немного расслабляется в своем кресле и перестает вести себя так, будто проводит собеседование. Впервые мне кажется, что мы действительно разговариваем, а не кружим вокруг да около в противостоянии.

— А если бы это был кафетерий, — спрашивает она. — За каким столом ты бы сидел?

— Я? Неа, я не подписываюсь на систему профилирования по столам.

— Нет, ты прав. Я представляю тебя курящим под трибунами с другими неудачниками.

— Потому что если мы не можем быть сведены к члену Клуба Завтрака, то какой в этом смысл, верно?

— О, так он чувствительный неудачник.

Мне нравится, как она смеется. Ее рот приоткрывается на одну сторону, а бровь выгибается дугой. Глупо, насколько это сексуально. Если бы Слоан подмигнула мне, я бы с таким взглядом мог ограбить банк. Ее улыбка так и просится пересечь пустыню в кабриолете с обрезом на коленях и чемоданом, набитым деньгам на заднем сидении.

— Ладно, твоя очередь. — Я ставлю локти на стол и осмеливаюсь смотреть ей в глаза. — Расскажи мне что-ни будь реальное о себе.

— Реальное, да? — Она обдумывает свой ответ, осторожно потягивая пиво. — Например?

— Что угодно. — До сих пор у нас все было поверхностно. Что достаточно хорошо для того, чтобы понять, хочешь ли ты переспать с девчонкой. Теперь, когда она здесь, я должен признать, что мне любопытно. — Что самое худшее, что с тобой случалось?

Игривая улыбка Слоан скрывается за непримиримой маской холодной уверенности. Она отставляет свою бутылку в сторону и встает.

— У меня есть идея получше.

Между группой и столиками есть небольшое пустое пространство. Она единственная заинтересована в том, чтобы все испортить, когда она отступает от меня, чтобы потанцевать под фальшивое исполнение песни, которую я, вероятно, не узнал бы, даже если бы когда-нибудь слышал Sleater-Kinney.

— Я не танцую, — говорю я ей через напряженную звуковую систему.

Поджав губы руками, она кричит. — Если ты хочешь еще одно свидание, то ты танцуешь.

Трахните меня.

Я отказываюсь от пива и присоединяюсь к ней на импровизированном танцполе. Но что бы я там ни делал, я не смогу оправдать это как танцы в суде. Я изо всех сил стараюсь следовать примеру Слоан, хотя уверен, что на ней это смотрится лучше.

— Мне почти не по себе, — кричит она мне в ухо над искаженной гитарой в десяти футах от моей второй барабанной перепонки. — У тебя это плохо получается.

— Эй, если выставлять себя на посмешище — это то, что нужно…

Может быть, это немного благодарности и много жалости, но Слоан прислонилась ко мне. Она прижимает свои руки к моей груди. Проводит ими вверх, чтобы обхватить мои плечи. От нее приятно пахнет, и это на секунду выбивает меня из колеи. Я внезапно теряюсь в туманности света, отражающегося в ее волосах, которые при дневном свете темно-каштановые, но сейчас сияют черным светом под дешевыми сценическими прожекторами, которые, вероятно, были спасены с гаражной распродажи диджеев для детской вечеринки.

— Если ты полон дерьма, то у тебя это неплохо получается, — говорит мне Слоан, прижимаясь ко мне своим совершенным телом. Как будто я уже не отсчитываю от тысячи, потому что, если бы у меня был стояк, мне бы отрезали член.

— Что из того, что я сказал, звучало так, будто я не был абсолютно серьезен? — спрашиваю я ее.

Блестящий, хитрый взгляд Слоан не дает мне и дюйма. — Все.

— Это говорит о том, что ты не очень хорошо меня знаешь.

— В этом и вопрос, не так ли? — Ее руки пробираются по моей шее, перебирая волосы у основания моего черепа. — Откуда мне знать, кто ты на самом деле?

— Похоже, ты мне не доверяешь. — Моя голова опускается на ее руки, а глаза почти полностью закрываются. Я почти забываю, что мы не одни, обезоруженный ее соблазнительными манипуляциями. Эта девчонка заставляет меня терять самообладание.

— Стоит ли? — бросает она вызов.