Неудачник (СИ)

— Она пристала ко мне с запахом, а я предупреждал, что раньше этим не занимался. Мне ее, между прочим, придется нести на руках через полгорода, потому что лошадям морды не замотаешь!

— Ты ее уже однажды носил в Альфере! — сказала Мануэла. — Господи! Это и на улицах будет так вонять?

— Меньше, — ответил Клод. — Сильно воняет только в помещениях. Поэтому ей пока придется пожить в парке.

— А Хельга! Ее тоже в парк?

— От нее только пахнет, — возразил юноша. — Откроем окно. Да, совсем забыл: для Леоны нужна такая же ткань.

Через несколько минут он с замотанным лицом вошел в зал для танцев, подошел к лежавшей без сознания девушке и взял ее на руки. Запах пробивался через ткань, но был уже терпимый. Клод вынес Леону из дома Хайке, опустил на тротуар и завязал ей лицо мокрой тканью. После этого опять взял ее на руки, вышел на середину улицы и пошел вслед за экипажем, в котором ехали Мануэла с Хельгой. Наемники двигались вслед за ним, стараясь не приближаться слишком близко. На улице уже не воняло, но сильный аромат, исходящий от летевшей за девушкой твари, никого не оставил равнодушным. Люди не разбегались, наоборот, многие долго шли следом за несущим девушку парнем, вдыхая исходящий от них приятный и возбуждающий запах. Следовало ожидать, что сегодняшней ночью многие из них будут выполнять свои супружеские обязанности с особым рвением. Когда Клод вошел в ворота особняка, он с радостью увидел, что живучка стала в два раза меньше. Она не хотела выполнять новые команды, но не могла прекратить источать запах, а на это уходило много полученной от него силы. Леона пришла в себя на полпути к особняку и тихо плакала на его руках, не делая попытки вырваться и не требуя объяснений. Только появился луч света в ее беспросветной жизни, и теперь все перечеркнуто навсегда! Для чего жить? Ей поставили кровать на веранде, и Хельга, тоже с замотанным тканью лицом, помогла девушке переодеться и уложила ее в кровать. Ни в этот день, ни на следующий Леона не смогла притронуться к пище, только несколько раз с трудом пила воду. На третий день запах как‑то резко уменьшился, а потом и вовсе исчез.

На второй день после приема с Клодом сначала связалась сестра, а потом то же самое сделал Анри.

«Клод, — сердито сказала Алина. — Ты что творишь? Девушки узнали, что ты мой брат и теперь не дают мне прохода! Приведи да познакомь! Во дворце все только и говорят о твоей выходке, а Грас сказал, что это основная тема всех разговоров и в городе!»

«А кто мне подсунул свою живучку? — возразил он. — Это, случайно, была не ты?»

«Ну я, — признала она. — Ну и что? Ты готов без проверки применять все, о чем от кого‑нибудь услышишь? Ты же знал, что я с ними почти не занималась! Бедная Леона! Я бы на ее месте тебя возненавидела. В любви отказал и превратил сначала в крысу, а потом в вонючку! И как ей теперь жить?»

«Ты все сказала? — спросил он. — Считай, что я тебя выслушал».

«Еще не все, — остановила она брата. — Я хотела вас навестить и сказала об этом Грасу, так он ответил, что поедем вместе. Он что‑то для тебя подобрал и хотел об этом поговорить. Только мы приедем сразу после того, как у Леоны все пройдет».

С Анри разговор был еще короче.

«Барон, скажите, что с графиней? Ее еще нельзя навестить?»

«А вы хотите? — спросил Клод. — Она, бедняжка, уверена, что вы больше не посмотрите в ее сторону».

«Почему? — спросил Анри. — Из‑за вашей ошибки? Она‑то в чем виновата? Это мне после моего конфуза стыдно смотреть ей в глаза».

«Я ей скажу о вашем желании, — пообещал Клод. — А посещать ее рано, нужно еще выждать день или два».

Вскоре после этого он подошел к Леоне. Девушка тогда лежала в кровати с замотанным лицом.

— Леона, — обратился он к ней. — Не нужно так переживать! Со мной только что говорил Анри. Спрашивал, можно ли к тебе приехать. Я сказал, что пока нельзя. Нужно немного подождать, пока все пройдет.

— Не врешь? — тихо спросила она. — Может, просто хочешь меня успокоить?

— Я тебе врал один–единственный раз, — сказал он, — и было это еще в замке твоего отца! А Анри стыдно, что он слишком сильно возбудился от тебя и от запаха. Это неудивительно, потому что со мной чуть не случилось то же самое, а у меня есть Хельга! У него, скорее всего, никого нет, поэтому ему было тяжелее.

После этого Леона начала с ним разговаривать, а на следующий день первый раз поела. Это случилось тогда, когда Мануэла вернулась из поездки к кому‑то из родственников.