— Не надо пока, — ответил я. — Вечером в гостинице попробуем твой компресс, а если не поможет, то завтра с утра к доктору сходим, — и напомнил: — Так-то я капли закапал, так, что может быть всё пройдёт.
Подъехали к зданию киностудии, и через десять минут уже входили в помещение студии звукозаписи.
Кроме, традиционно помятого, звукорежиссёра, там находились пять музыкантов и Фрунзик с Роксаной. На этот раз, к моей радости, ни родственников, ни знакомых, ни начальников не было, а это значит, что мешать нам никто не будет.
Поздоровались и Фрунзик Мушегович, присев, предложил Роксане начать показывать мастер класс первой.
«Интересно, когда это музыканты успели выучить свои партии ведь вчера мы вместе с ними пили горькую до самой ночи», — думал я, следя за игрой ансамбля. К моему глубокому удовлетворению, играл ансамбль вполне себе прилично, а певица, без единого косяка, исполнила обе песни на четыре с плюсом.
— Ну, что сказать, — проговорил я, когда прозвучал последний аккорд, — вы все молодцы! Я и не ожидал, что всё будет настолько здорово причём в столь короткий срок.
Я дал несколько советов относительно моего видения исполнения композиций и попросил обдумать услышанное, а сам предложил подойти к микрофону Фрунзику.
Что сказать, как и ожидалось, тот спел всё на отлично, а его мягкий «кавказский акцент» придавал необычное звучание композициям.
В пять часов вечера все песни были заново записаны и сведены, в том числе и «новая» композиция которую Роксана и Фрунзик спели дуэтом.
Видя, что все рады и довольны, я решил подвести итог нашему сотрудничеству.
— Товарищи! Я очень рад, что запись у нас получилась. Песни певцами исполнены на отлично. Что же касается музыкантов ансамбля, то их игра достойна отдельной похвалы. Фактически за день, разучить и сыграть пять композиций далеко не каждому дано. Конечно, есть ещё над чем работать, но, в целом, всё уже выглядит очень достойно. Да здравствуют наши советские певцы и музыканты — самые лучшие певцы и музыканты в мире! Ура, товарищи!! — пафосно закончил я речь, и захлопал в ладоши.
— Ура!! — подхватила вся студия и также зааплодировала.
— Товарищи, а не отметить ли нам окончание записи? — влез со своим конструктивным предложением тропическая пьянь — Степан.
— Да. <…> Точно. <…> Давайте как вчера… <…> Мы сейчас с Арой в магазин быстро сбегаем… <…> Степан, а куда ты посуду подевал? <…> Почему она не вымыта? <…> Ага, только не бери больше того красного вина, оно невкусное было, — тут же оживилась студия.
«Н-да… где-то я уже это видел, — подумал я, разглядывая весело суетившихся музыкантов, которые уже начали скидываться на очередную попойку. — Если нельзя предотвратить, то нужно возглавить», — констатировал для себя пионер, и решил возглавить это неизбежное мероприятие. Ну, если быть точным, то не возглавить, конечно, в прямом смысле слова, а направить событие в нужное мне русло.
Я подошёл к звукорежиссёру, встал с ним рядом и, несмотря на него, негромко проговорил:
— Предлагай ресторан.
— Что? — прохрипел тот спалив меня. — Ресторан?
«Вот же балбес б***», — с негодованием, подумал я и прокричал, привлекая к себе всеобщее внимание: — Товарищи, вот тут некоторые наши коллеги предлагают ресторан.
— Ресторан? — удивились музыканты, похлопывая себя по вероятно пустым карманам.
— Конечно ресторан, — подхватила идею Роксана.
Я посмотрел на компаньона, но тот лишь пожал плечами и спросил:
— Какой ресторан?
— Ресторан, который находится у нас в гостинице, ибо только это заведение может удовлетворить наши высокие стандарты, — надув щёки, смеясь, произнёс Великий и, посмотрев на Армена, пояснил: — Мне уезжать завтра, а я так в нём и не поел, а между тем говорят, что кормят там очень вкусно.
— Хорошо. Сейчас позвоню, — согласно кивнул тот и пошёл к телефону.
Глава 15
Через час на трёх машинах мы подъехали к гостинице и прошли в ресторан, который находился в этом же здании на первом этаже. При входе нас встретил метрдотель, который, увидев известных, людей заулыбался, вежливо со всеми здороваясь провёл рукой гостеприимно приглашая пройти в банкетный зал, вход в который находился в конце общего зала.
Проходя мимо столиков, которые почти все были заняты посетителями, я вглядывался в лица людей и искал глазами одного товарища, который, пока мест, нам совсем не товарищ, причём «не товарищ» этот человек в буквальном смысле этого слова.
Цель же моя состояла в том, чтобы этот неизвестный хомо сапиенс, после знакомства со мной, проникся так, что просто жаждал бы стать мне не просто товарищем, но как говориться: и другом, и братом, и сватом, и вообще всем сущим на Земле.