Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева

До 1947 г. Сталину приходилось сдерживать немецких коммунистов и некоторых энтузиастов из СВАГ, желавших скорейшего «построения социализма» в зоне советской оккупации. Должно быть, он все выжидал момент, когда же в экономической и политической обстановке Европы произойдут глубокие перемены под влиянием экономического кризиса в США, американских президентских выборов и других факторов. Тем временем нерешенный «германский вопрос» все более отравлял отношения между великими державами. Вместо того чтобы уйти из Германии, администрация президента Трумэна занялась долгосрочной программой восстановления экономики в западных зонах. В марте — апреле 1947 г. в Москве прошла вторая сессия Совета министров иностранных дел. Соглашение по Германии опять не было достигнуто. Новый американский госсекретарь Джордж Маршалл уехал из Москвы с глубоким убеждением, что, «пока врачи совещаются, пациент может умереть». Прямым следствием этого заключения было провозглашение администрацией Трумэна программы экономической помощи Европе, получившей известность как план Маршалла. В этом плане отводилось особое место помощи Западной Германии^{294}.

Поначалу в Кремле не могли понять, чем вызвана новая инициатива США. По предположениям советских экономистов выходило, что Соединенные Штаты в преддверии глубокого экономического кризиса могут вернуться к политике ленд-лиза или стимулировать в Европе новые рынки сбыта для своих товаров. Вновь оживились надежды советских хозяйственников на то, что СССР на этот раз получит американские займы, которые не удалось получить в 1945-1946 гг. На первых порах Советский Союз не связывал план Маршалла с решением германского вопроса. Молотову было дано указание лишь блокировать попытки Запада урезать репарации с Германии, если американцы выдвинут это условиям для получения своих займов. После проведения консультаций с лидерами югославских коммунистов Сталин и Молотов решили, что другим странам Центральной Европы также следует направить свои делегации в Париж, где планировалось проведение конференции по вопросам экономической помощи Европе. Правительства Чехословакии, Польши и Румынии уже объявили о своем участии в конференции^{295}.

Но Сталин неожиданно поменял свое решение. 29 июня 1947 г. Молотов послал Сталину сообщение из Парижа, где он провел консультации с лидерами Великобритании и Франции: американцы «стремятся воспользоваться этой возможностью, чтобы вторгнуться во внутриэкономические дела европейских стран и в особенности перенаправить потоки европейской торговли в собственных интересах». Первоначально Сталин и Молотов думали использовать совещание европейских государств по плану Маршалла для дипломатической разведки или раскола европейского единства. 5 июля в телеграмме лидерам стран Восточной Европы они рекомендовали «не отказываться от участия в этом совещании, а послать туда свои делегации с тем, чтобы на самом совещании показать неприемлемость англо-французского плана, не допустить единогласного принятия этого плана и потом уйти с совещаний, уведя с собой возможно больше делегатов других стран». Однако уже через два дня, после получения новых разведданных из Парижа и Лондона, в частности о секретных переговорах между США и Великобританией за спиной СССР, Сталин пришел к выводу, что администрация Трумэна вынашивает далеко идущие планы экономической и политической интеграции Европы под своим контролем. И действительно, план Маршалла был нацелен на ограничение советского влияния в Европе путем возрождения экономики европейских стран, и прежде всего Германии. 7 июля 1947 г., выполняя приказ Сталина, Молотов послал правительствам восточноевропейских стран новую директиву. Он «советовал» бойкотировать парижское совещание, так как «под видом выработки плана восстановления Европы» инициаторы плана Маршалла «хотят на деле создать западный блок с вхождением туда Западной Германии»^{296}. Чехословацкое правительство отказалось прислушиваться к «совету», ссылаясь на то, что экономика их страны зависит от западных рынков и кредитов. Сталин, взбешенный таким ответом, немедленно вызвал в Москву правительственную делегацию Чехословакии и выставил ультиматум: даже простое присутствие чехословацкой стороны на парижской конференции будет расцениваться Советским Союзом как враждебный акт. Запуганные члены делегации заверили хозяина Кремля в своей лояльности. Немного смягчившись, Сталин пообещал, что советские промышленные министерства будут закупать у Чехословакии товары, и «великодушно» пообещал безотлагательно предоставить чехам и словакам продовольственную помощь в размере 200 тыс. тонн зерновых — пшеницы, ячменя и овса^{297}.