Неудержимый мужчина

— Она была моей первой девушкой, — тихо произнес он, голос был хрипатым, и я прижалась поближе к нему. — Я все еще любил ее, Тесс. Не так, как мальчишкой любил ее, но она присутствовала в моей жизни по большей части. Для мужчины многое значит иметь такого человека в своей жизни, смеяться с ней над разной ерундой, которая происходила с нами в пятнадцатилетнем возрасте, и вот так все закончилось. Она была первой, кто попробовала и опустилась на мой член, поэтому я не мог справиться с мыслью, что она продавала свою красоту за этот гребанный допинг, меня это жгло изнутри. Она была первой женщиной, сказавшей, что любит меня. Она делилась со мной своими мечтами, Тесс. Чего бы она хотела в этой жизни, куда хотела бы поехать, сколько детей хотела бы иметь. Тогда мы думали, что будет совместно их делать.

Так что да, я был вынужден что-то предпринять. Но Леви ошибается, он не видел ее в камере. Он не видел, какой она стала. Я знал, что она уйдет еще до того, как она умерла, поэтому отпустил эту ситуацию для своего же собственного спокойствия, потому что я уже почти лишился карьеры и доставал других четырех девушек, с которыми произошло тоже самое, что и с ней, чтобы они не принимали глупых решений. Я не пошел в крестовый поход, чтобы вернуть ее. Я делал все это, не потому что Бри была единственной девушкой, у которой была семья, очень любившая ее, и оказался бывший парень, которому было не все равно, что она делала со своей жизнью, я пытался помочь другим девушкам, тем, кому особо помочь было некому, я решил — почему бы не я.

И от его слов, что-то внутри меня распахнулось, что-то огромное, я не смогла удержаться и выпалила:

— Я люблю тебя.

— Я знаю, — ответил он.

— Нет, — я покачала головой и придвинулась, — я люблю тебя, Брок Лукас.

Его глаза потеряли темноту, рука в моих волосах скользнула вниз и обвилась вокруг моей шеи.

— Детка, — прошептал он.

— Ты спас многих девушек, — с силой прошептала я.

— Я знаю.

— Это прекрасно, — сказала я.

— Тесс…

— И это не только ее миссия, но и твоя, — заявила я.

Он уставился на меня.

Я продолжила:

— Ты так сильно переживал за нее, что для других делал все то, что готов был сделать и делал для нее, но именно твои чувства и твоя ответственность за нее подтолкнули тебя позаботиться и о других, и она оказалась той, кто вызвал у тебя эти чувства, наверное, в этом была ее миссия. Она умерла трагической смертью, но ее смерть много значила для будущего многих других людей и это прекрасно.

— Я никогда с этой точки зрения не думал об этом, — тихо сказал он.

— Начинай думать, — приказала я.

Он посмотрел мне в глаза и начал хихикать.

— Черт, детка, когда ты начала командовать?

— На Рождество. Люди становятся немного странными на Рождество, — ответила я, и его хихиканье стало еще громче.

Затем он спросил:

— Мы закончили изливать души?

— Пока, да, — ответила я, и он снова улыбнулся.

Затем его улыбка исчезла, теплое, горячее, сексуальное ощущение заполнило комнату, его глаза перешли к моему рту, пальцы вжались в шею.

Он пробормотал:

— Хорошо, тогда пойдем спать.

Я смотрела в его тягучие серебряные глаза, которые прилипли к моему рту, глаза мужчины, любившего меня, дикого, грубоватого, красивого, глубоко переживающего и чувствующего человека, но его взгляд все мне сказал, и я не собиралась протестовать.

Ни за что не собиралась.

15.

Неожиданная компания

Прошел месяц…

Была суббота, Брок только что отправился на короткую пробежку, совместные выходные с его сыновьями были прерваны приглашением их на вечеринку, и в данный момент они находились в гостях. Он собирался вернуться с пробежки, принять душ, сосредоточить их внимание на себе, сделав шаг в отношении проблем, я же предполагалось не увижусь с ним до вечера воскресенья, так как он намеревался «поговорить» со своими сыновьями (в кавычках, потому что разговор будет нелегким) обо всем, что происходило сейчас.

И пока его не было, я возилась на кухне.

Это был мой первый полный выходной за две недели Рождества, потому что «Торты Тессы» превратились в сумасшедший дом, требовались любые свободные руки.

Хорошей новостью была та, что теперь я могла купить себе больше ночных рубашек.