Неудержимый. Невероятная сила веры в действии

Например, Эндрю. Он был старше меня. День за днем преследовал меня своими оскорблениями, повторить которые я просто не в состоянии… Мальчишки часто поддразнивают друг друга, и, если б это случилось лишь однажды, я просто посмеялся бы над этим. Но Эндрю был безжалостен. Мне было обидно – я и так страдал от того, что у меня не было рук и ног. А теперь еще кто-то сомневался в моей мужественности! Мне было тогда 13 лет, а в этом возрасте мальчики особенно чувствительны к подобным оскорблениям. Мало того, меня поддразнивали и приятели Эндрю, а это было невыносимо. Другие ребята не останавливали их, что меня очень огорчало. Я надеялся, что кто-нибудь одернет этого нахала, но никто этого не делал, и я злился еще больше.

Вы не должны позволять оскорблениям влиять на ваше отношение к себе. Впрочем, я отлично знаю, что это легче сказать, чем сделать. Слова больно ранят, даже если вы понимаете, что они несправедливы и направлены лишь на то, чтобы вас ранить. Особенно больно, когда тебя унижают в присутствии одноклассников и друзей – и никто ничего не делает, чтобы прекратить это.

...

Вы не должны позволять оскорблениям влиять на ваше отношение к себе. Впрочем, я отлично знаю, что это легче сказать, чем сделать. Слова больно ранят, даже если вы понимаете, что они несправедливы и направлены лишь на то, чтобы вас ранить.

Я всегда говорил людям, что, хотя рук у меня нет, это не значит, что я беззащитен. Тот парень в школе достал меня, и я разбил ему нос своей головой. Он был больше меня, но ярость моя была безмерна. (Кстати, звали его совсем не Эндрю, так что мои австралийские друзья могут не пытаться его разыскать.)

В то время я не думал о том, насколько серьезна проблема. Просто каждый день слышал обидные замечания Эндрю и буквально сходил с ума от ярости и злобы. Через две недели такого преследования мысль об Эндрю стала первой, с какой я просыпался по утрам. Я стал бояться школы. Стал прятаться от него, начал опаздывать в школу. Не мог сосредоточиться на уроке. Боялся наткнуться на Эндрю, злился из-за того, что мне приходится прятаться, и переживал из-за его обидных замечаний.

Старшие друзья предлагали мне поколотить его, но я не хотел прибегать к чужой помощи. В конце концов я решил со всем разобраться. Гнев и страх придали мне сил. И однажды, когда он в очередной раз начал оскорблять меня в присутствии одноклассников, я направил на него свою инвалидную коляску.

Вблизи Эндрю казался еще больше. В тот момент мне страшно хотелось, чтобы моя коляска была оборудована мощным двигателем и бейсбольной битой. И все же мой рывок его озадачил и несколько напугал.

– Зачем ты это? – спросил я.

– Что? – ответил он.

– Зачем ты оскорбляешь меня?

– Это тебя обижает?

– Да, ты страшно меня оскорбляешь.

– Я этого не знал, парень. Я просто шутил. Извини.

Извинения показались мне искренними, я принял их, и мы пожали друг другу руки.

Просто шутил!

Если честно, я сказал: «Я тебя прощаю». Мои слова его изумили, и больше он никогда не доставал меня. Уверен, что Эндрю даже не задумывался над своими словами. Такое часто бывает. Люди думают, что просто шутят, поддразнивают, пытаются быть остроумными. И не понимают, что их слова могут больно ранить.

Но, когда это происходит, им нужно остановиться – или их нужно остановить.

Эндрю был одним из тех, кому трудно общаться с инвалидами. Может, он пытался навести мосты через пропасть, отделяющую нормального человека (его) от иного (меня). Как бы то ни было, замечания этого парня больно меня ранили и даже заставляли избегать школы.

Когда родители Дэниела сказали мне, что их сына преследуют в школе, болезненные воспоминания проснулись в моей душе. Мы с ним были так похожи – не только физически, но и по характеру. Дэниел – энергичный, веселый мальчик. Я знал, что обидные замечания вселяют в него неуверенность.

Я предложил выступить в его школе. Директор школы меня поддержал. На мое выступление пришли ученики с первого по пятый классы. Мне было приятно услышать, что учителя изо всех сил старались помочь. Дэниел выступил перед всеми школьниками и рассказал, что он делать может, а чего не может, как справляется с разными делами, каково это – жить без рук и ног.

День Дэниела удался на славу. Я всем дал понять, что я – его друг и защитник. Если кто-то будет обижать его, я буду воспринимать это как личное оскорбление. Я призвал ребят быть остроумными, но не жестокими. Я рассказал о том, как это обидно и жестоко, как опасно. Я рассказал, как воспринимают подобные замечания их жертвы, как понять, что человека преследуют. Я призвал ребят сделать все, чтобы прекратить преследование в их школе и в других местах.

Глобальная проблема