Неудобное наследство: Гены, расы и история человечества

Евгенисты начали влиять и на национальные законы об иммиграции. Закон об иммиграции 1924 г. закреплял для каждой страны происхождения квоту, вычисленную на основании процентного соотношения выходцев оттуда по данным переписи 1890 г.; позже отсчетная точка была заменена на результаты переписи 1920 г. Целью и результатом этого закона были увеличение иммиграции из северных стран и ограничение выходцев из Южной и Восточной Европы, в том числе евреев, бежавших от преследований в Польше и России. Также закон полностью запретил въезд из большинства стран Восточной Азии. Как объяснял конгрессмен Роберт Аллен из Западной Виргинии при обсуждении закона в палате, «основная причина ограничения потока инородцев… необходимость очищения и сохранения чистоты американской крови» [18].

У евгенистов появились инспекторы в главных столицах Европы, проверяющие потенциальных иммигрантов. Почти каждый десятый из них был сочтен физически или умственно неполноценным. Инспекторскую службу свернули через несколько лет из–за дороговизны, но ее установки сохранились в умах консулов США. Когда все больше евреев пытались бежать из Германии после 1936 г., консулы США отказывали в визах им и другим доведенным до отчаяния беженцам [19].

На многих, кто поддерживал иммиграционный закон 1924 г., повлияла книга под названием «Закат великой расы». Ее автор, Мэдисон Грант, был нью–йоркским адвокатом и сторонником охраны природы, он способствовал основанию Лиги спасения секвойных лесов, Бронксского зоопарка, национального парка Глейшер и национального парка Денали. Несмотря на отсутствие ученых степеней, Грант пользовался большим авторитетом в антропологических кругах и нередко дискутировал с Францем Боасом, основателем американской социальной антропологии и сторонником идеи, что расовое неравенство имеет социальные, а не биологические причины. Грант старался добиться, чтобы Боаса уволили с должности заведующего кафедрой антропологии в Колумбийском университете, и вел с ним заведомо проигрышную борьбу за главенство над Американской антропологической ассоциацией.

Убеждения Гранта были сугубо расистскими и евгеническими. Он считал, на основании строения черепа и других физических признаков, что европейцы состоят из трех рас, которые он назвал нордической, альпийской и средиземноморской. Нордические люди с русыми или светлыми волосами и голубыми или светлыми глазами являлись высшим типом отчасти потому, что суровый северный климат, в котором они эволюционировали, «должен был непреклонно устранять дефекты посредством холодных зим и необходимости трудолюбия и дальновидности, чтобы обеспечивать себя на весь год пищей, одеждой и кровом за короткое лето».

Отсюда следовало, что «такая нагрузка, при длительном воздействии, должна была произвести сильную, мужественную и уравновешенную расу, которая будет неизбежно побеждать в битвах с нациями, чьи более слабые элементы не были устранены» [20].

Закат Англии наступил из–за «снижающейся доли нордической крови и перехода политической власти от энергичной нордической аристократии и средних классов к радикальным и рабочим элементам, которые в основном происходили из средиземноморского типа», писал Грант. В Соединенных Штатах «расе господ» угрожало такое же ослабление: «По–видимому, Америка обречена принимать в эти последние дни наименее желательные классы и типы из каждой европейской нации, вывозящей сейчас людей».

Эмме Лазарус США виделись маяком надежды для тех, кто бежал от варварских войн и ненависти, бушующих в Европе. Грант демонстрировал куда менее широкие взгляды: «Мы, американцы, должны сознавать, что альтруистические идеи, управлявшие нашим развитием на протяжении прошлого века, и слезливый сентиментализм, который сделал Америку “приютом угнетенных”, влекут нацию к расовой пропасти. Если позволить плавильному котлу кипеть без надзора и если мы продолжим следовать нашему национальному девизу и намеренно закрывать глаза на “различия расы, вероисповедания или цвета кожи”, тип коренных американцев, потомков колонистов, так же канет в прошлое, как афиняне времен Перикла и викинги эпохи Роллона» [21].

Книгу Гранта уже мало читали к 1930‑м гг., когда американцы начали отворачиваться от евгенических идей. Но влияние на иммиграционный закон 1924 г. оказалось не последним из ее пагубных эффектов. Однажды Грант получил письмо от некоего горячего поклонника, который включил много идей из «Заката великой расы» в собственный труд. «Эта книга — моя Библия», — уверял Гранта писатель. Поклонником Гранта, автором книги «Моя борьба», был Адольф Гитлер [22].