Неудобные женщины. История феминизма в 11 конфликтах

Я благодарна женщинам, которые боролись за свое – и наше – право выбора. Когда женщины стали управлять собственной жизнью и финансами, они получили возможность бороться с другими законами и практиками, которые делали их людьми второго сорта. Следующая глава перенесет нас в 1905 год, в город Манчестер, где две молодые женщины устали вежливо говорить о своих правах. Они хотят права голоса и намерены добиться его, даже если для этого потребуется применить силу.

2. Право голоса

Не буду судить, насколько благоразумны действия так называемых воинствующих суфражисток, но хочу заметить, что, вопреки насмешкам достопочтенных членов парламента у меня за спиной, такое же мужество и преданность великому делу на поле боя или в других условиях принесли бы им славу народных героев.

Кейр Харди, депутат парламента, 1913 год

Кристабель Панкхерст была удручена. Пятьдесят лет подавались прошения, проводились мирные демонстрации, выдвигались требования – а у женщин по-прежнему не было права голоса. В октябре 1905 года на собрании Либеральной партии в Манчестере она смотрела, как спикеры-мужчины бубнят с трибуны, и чувствовала, что необходима какая-то новая тактика. Женщины больше не могут вежливо просить о правах: законопослушных суфражисток никто не слышит. Двадцатилетняя студентка юридического факультета была готова развернуть кампанию нового типа. Военную кампанию.

Если вы читали о суфражистках, то, скорее всего, вам знакомо имя Кристабель Панкхерст. Но сейчас нас интересует женщина, сидящая рядом с ней. Первое, что бросается в глаза на фотографиях, – это ее взгляд – острый, ясный и полный любопытства.

Она была пятой среди одиннадцати детей в семье фабричных рабочих из Ланкашира. В школе, куда она ходила всего несколько лет, она ничем не выделялась. Сильный северный акцент отличает ее от благородных Панкхерстов, и позднее девушку задевало, когда его передразнивали. Но Кристабель Панкхерст потеряла терпение, вверх взвился плакат «Право голоса для женщин», а ее 26-летняя спутница очутилась на авансцене.

Молодой политик Уинстон Черчилль проигнорировал ее вопрос: «Собирается ли либеральное правительство предоставить женщинам право голоса?» Мужчины старались оттеснить ее назад в толпу, а распорядитель надел свою шляпу ей на лицо. Прежде чем ее выбросили с митинга, Кристабель плюнула в лицо офицеру полиции, добившись того, чтобы их обеих арестовали. На суде Кристабель сказала прокурору (мужчине) и мировым судьям (мужчинам), что ее бесчинство объяснимо: «Мы лишены возможности законного протеста: у нас нет средств, доступных другим гражданам. У нас нет права голоса – и потому мы должны нарушать общественный порядок… будь мы гражданами, мы бы соблюдали закон».

Молодая женщина, сидевшая рядом с ней, сказала суду, что говорит от имени тысяч заводских работниц: «Мы решили, что нам нужно что-то делать». Она отказалась платить штраф и отправилась в тюрьму.

Эта история получила такую широкую огласку, что девушка стала знаменитостью. Таким было ее первое тюремное заключение – всего их будет тринадцать.

Знакомьтесь: Энни Кенни.

* * *

То, что нам рассказывали в школе из истории суфражизма, оставило смутные воспоминания о чепцах и тюремных сроках. Я знала, что женщины несколько десятков лет проводили мирные акции, а перед началом Первой мировой войны начали бить стекла. Если бы меня попросили назвать лидера этого движения, я бы припомнила Эммелин Панкхерст и одну или нескольких ее дочерей. На самом деле их было трое: Сильвия, Кристабель и Адела (а двое их братьев умерли во младенчестве).

Кристабель стала самой известной из сестер, потому что первой перешла к боевым действиям. Вместе с матерью она возглавляла Женский социально-политический союз – его штаб располагался в переулке Сент-Клемент, неподалеку от Олдвича, в Центральном Лондоне. Тех, кто не соглашался с Эммелин или Кристабель, из союза исключали. В конце 1913 года в союз вошли два самых крупных сторонника (и спонсора) – Фред и Эммелин Петик Лоуренс, а также Сильвия и Адела Панкхерст. Все, кто не был согласен применять насилие, изгонялись; многие женщины ушли, когда осознали, что в движении нет места демократии. Мужчины также вызывали враждебность: с момента основания ЖСПС в него могли входить только женщины. Тем не менее около сорока мужчин были арестованы за радикальные действия в поддержку союза, а некоторые, включая Фреда Петика Лоуренса, подверглись принудительному кормлению во время голодовки.