Неудобные женщины. История феминизма в 11 конфликтах

ЖСПС награждал участниц голодовок пурпурными, зелеными и белыми лентами; в своих газетах суфражистки красочно иллюстрировали процедуру принудительного кормления, описывая ее как пытку. «Трубка душит, а когда ее вынимают, она тащит за собой все внутренности», – рассказывала одна из первых жертв принудительного кормления, Лора Эйнсворт. В тюремном дневнике Эмили Дэвисон описывала «удушье и дурноту», от которых у нее начался кашель и рвота. «Дважды в день – по четыре, пять или шесть надзирательниц приходят вместе с двумя врачами, – писала Сильвия Панкхерст своей матери в феврале 1913 года. – Меня кормят через желудочный зонд. Они вдавливают мне в рот стальную воронку, нажимая там, где есть зазоры в зубах. Я постоянно сопротивляюсь, и у меня кровоточат десны. Боюсь, обо мне скажут, что я не оказывала сопротивления, но поверь, у меня синяки на плечах, потому что я вырываюсь, пока они держат зонд у меня в горле и опускают его в желудок. Раньше я думала, что сойду с ума, я была близка к сумасшествию, они этого опасались, но теперь это в прошлом и больше всего страдает мое пищеварение». Поскольку Сильвия принадлежала к семье Панкхерст, за ее состоянием пристально следило правительство. Тюремный врач в письме министру внутренних дел, которое увидело свет только в 2005 году, пишет, что она после каждого кормления «вызывала рвоту».

Принудительное кормление проводится и вызывает ожесточенные споры до сих пор. В 2015 году израильский парламент легализовал принудительное кормление палестинских голодающих, но врачи неоднократно отказывались принимать в этом участие. «Мы хотим донести до вашего сведения, что принудительное кормление равносильно пыткам и ни один уважающий себя врач не должен в этом участвовать», – сказал в мае 2017 года доктор Леонид Эйдельман, глава Израильской ассоциации врачей.

Можно ли продемонстрировать наглядно, что делало с женщинами, желавшими голосовать, правительство Британии? Можно ли принудительно накормить меня?

Я написала электронное письмо Александру Скотту, специалисту по интенсивной терапии в больнице Саут Тис на севере Англии. Именно он употребил выражение «ненулевой риск смерти». Его ответ был неэмоциональным, но информативным. «Не сомневаюсь, что несанкционированное и принудительное введение назогастральной трубки представляет собой пытку», – начал он. По его словам, для введения зонда порой требуется анестезия. Если пациент не спит, то он может помочь себе, выпив стакан воды, пока зонд проходит через мышцу, которая перекрывает гортань (идущую к легким) и открывает пищевод (по которому пища поступает вниз, в желудок). У неподготовленного или несогласного пациента трубка питания сама раскрывала этот клапан и могла поранить или разорвать нежные ткани горла.

«Если пациент мотает головой или сопротивляется, есть большая вероятность, что трубка попадет в трахею через голосовые связки, – писал доктор Скотт. – Это может произойти и случайно. Попадание в трахею вызывает мучительный кашель, боль, затрудняет дыхание: голосовые связки и верхняя часть трахеи чувствительны к прикосновению, потому что защищают дыхательные пути. Представьте ощущение, когда вода попала вам "не в то горло", только многократно усиленное, – это спазм голосовых связок, перекрывающих дыхательные пути, чтобы жидкость не попала в легкие». Неправильно вставленная трубка и принудительная подача пищи могут уничтожить легкие. Если вдохнуть питательный раствор, можно заработать смертельную инфекцию. Доктор Скотт обнаружил случай Лилиан Лентон, которая заболела плевритом после «невыносимой и интенсивной» процедуры кормления. Характер воспаления свидетельствовал о том, что назогастральная трубка попала в легкое. Скотт писал: «Не могу представить, что британские врачи могут законно проводить эту процедуру в немедицинских целях».

Попытаемся осознать это. Квалифицированные медики XXI века, у которых есть доступ к самому лучшему оборудованию, считают опасным введение назогастральной трубки пациенту, который сопротивляется. Трубки, которые использовали в случае с суфражистками, были больше и жестче; врачи были менее квалифицированными; женщин часто держали четверо или шестеро надзирателей. Между кормлениями трубки чистили не всегда, в глотку женщинам вливали по пол-литра жидкости, вызывая тошноту. Все это делалось против воли женщин, и без того ослабленных голодовкой. Меня отказались принудительно кормить, даже в демонстрационных целях, из-за «ненулевого риска смерти». Суфражисткам пришлось куда хуже.