Неугодная невеста повелителя драконов

– Больше нет, – я покачала головой, стараясь, чтобы голос прозвучал довольно. – С завтрашнего дня я возвращаюсь на работу и жить буду при мастерской. А вы со мной. Я познакомлю вас с моим начальником, господином Алистером. Уверена, он вам понравится, он очень добрый человек…

– Что случилось? Вы с императором поссорились? – ахнула маменька.

– Пока что ему не требуются услуги бытового мага, – я безразлично пожала плечами.

В прошлый раз я уже говорила маме о том, что у нас с Этероном были деловые отношения. Но кажется, она не поверила, вот и теперь принялась за свое:

– Сабрина, но почему ты такая упрямая? Ты ведь явно небезразлична Его Величеству… так что случилось на самом деле? Он предложил тебе стать фавориткой, а ты отказалась?

– Нет, мама… – я скрипнула зубами, потихоньку начиная злиться.

– Врешь небось, – матушка прищурилась. – Будто я тебя не знаю… гордая и упрямая, совсем как я в молодости. Но ты не должна повторять моих ошибок.

– Ошибок? Как ты? – я удивилась.

Раньше маменька всегда качала головой, вздыхая: «Ну в кого ты такая гордая?». И я впервые слышала, чтобы так она говорила про саму себя.

– Это уже неважно, – отмахнулась мама, заметно смутившись. – Речь ведь сейчас о тебе, а Этерон твой шанс… просто подумай хорошенько, Сабрина.

Шанс, ага. Впрочем, я даже на время про свою печаль позабыла, заинтересовавшись неосторожными словами маменьки.

– Нет уж, важно. Про какие ошибки ты говоришь? – принялась наседать. – Это… это как-то связано с моим отцом?

Признаться честно, его личностью я никогда особо не интересовалась. Точнее, не так. Мне было интересно в детстве, ведь почти у всех, кроме меня, имелись отцы. Но мать на такие вопросы отвечала лишь, что он бросил ее беременной, так что я быстро перестала спрашивать.

Зачем, если ничего нового мне не говорили, а разговоры об этом расстраивали маму?

– Я… – мама прикусила губу и вздохнула. – Наверно, ты должна знать…

– Я уже взрослая, – кивнула, и та начала рассказ.

Оказалось, с отцом она познакомилась в свои восемнадцать лет.

Тогда мама жила не в Лумонде, а в Джеквиле, довольно большом городе, находившемся гораздо южнее столицы.

Сама она не походила на южанку, зато мне теперь стало понятно, откуда в моих волосах этот рыжеватый оттенок, несвойственный для коренных жителей Лумонда.

Отец мой был аристократом, приехавшим в Джеквил по своим делам и зашедшим в торговую лавку маменьки…

– У тебя была торговая лавка? – на этом моменте я не удержалась и перебила ее.

– А еще когда-то меня называли «госпожа»… – грустно вздохнула мать. – Мой отец был довольно богатым купцом, но теперь все это в прошлом.

– Так что же случилось?

– Слушай дальше.

После знакомства аристократ пригласил маму на прогулку и у них началось подобие отношений.

Спустя месяц между ними случилась близость, а после аристократ вернулся в свои владения, оставив маму в Джеквиле.

– На самом деле, я сама виновата, – вздохнула маменька. – Он никогда и ничего мне не обещал, но так красиво ухаживал, возил по театрам, покупал украшения. Я растаяла, позволила ему лишнего. Он звал меня с собой, предлагал стать его содержанкой, но на определенных условиях. Я была слишком гордой, разозлилась и отказалась. А потом узнала, что уже беременна тобой.

– Но если ты родом из Джеквила, то почему мы всю жизнь жили в Лумонде? – спросила, даже не зная, что сказать на остальное.

Маменька всегда казалась мне больше практичной, чем романтичной. Но и дело ведь было уже давно… наверно, за минувшие годы, она сильно изменилась.

– Мои родители разозлились, когда поняли, что я принесла в подоле. Отец изо всех сил пытался пробиться в высшее общество с помощью денег, а тут такой скандал. Он кричал весь вечер, а следующим утром обещал отвести меня к лекарю, чтобы замять дело прежде, чем живот станет виден. Мать, твоя бабушка, плакала, но пойти наперекор его воле не посмела, – развела руками мама. – А я… как я могла позволить им избавиться от тебя? Ведь я уже тебя любила… поэтому я сбежала ночью, прихватив самые необходимые вещи. Уже позже я узнала, что отец отрекся от меня и больше никогда не возвращалась туда.

– И куда ты пошла?

– Сперва добралась до соседнего городка и жила там, выжидая срок. Понимаешь… – мама снова замялась. – Когда аристократ звал меня с собой, одним из условий было отсутствие бастардов. И я боялась, что если он узнает о тебе, то принудит избавиться. Но когда ты родилась, я уже потратила все деньги, взятые из дома, и все-таки рискнула попросить его помощи.

– И что он ответил?

Глупый вопрос… наверно, если бы мой отец согласился помочь, то мы бы жили иначе.

– Ничего, я так и не увиделась с ним. Меня прогнала его жена, а возвращаться снова было слишком унизительно, – матушка вздохнула. – Теперь бы я вернулась и стучалась бы в двери до тех пор, пока бы мне не ответили.

– А твои родители… в смысле, мои бабушка с дедушкой? Ты больше не ходила к ним? – продолжала выпытывать я, ошеломленная свалившимися новостями.

Я всегда считала мать сиротой, да и то, как мы жили, ясно говорило об отсутствии богатых родственников.

И тут на тебе, дочка купца…