Неугомонная мумия

Ответа мистера Уилберфорса я не расслышала. Мое внимание привлекла пара, вошедшая в гостиную.

Молодой человек повернул голову и что-то сказал своей спутнице. У него был идеальный греческий профиль, характерный для изысканных статуй Аполлона. Зачесанные назад волосы оставляли открытым высокий классический лоб и сияли как электрум - так называется смесь золота и серебра, которую египтяне использовали в наиболее ценных украшениях. Чрезвычайная бледность (наверное, только что приехал на Восток) усиливала сходство со статуей - лицо казалось вырезанным из мрамора. Внезапно с молодым человеком произошла разительная перемена. Он посмотрел на свою спутницу и... улыбнулся, лицо его словно засветилось. Мраморная статуя ожила, по-другому и не скажешь.

Сопровождавшая его леди... гм, а леди ли это? Атласный наряд кричащего ярко-лилового цвета своим экстравагантным видом наводил на мысль не столько о мире моды, сколько о полусвете. Платье было щедро оторочено соболями, усыпано бисером и снабжено оборками и кружевами, бантами и перьями, умудряясь при этом оставлять обнаженной пышную белую грудь. Сверкающие драгоценности просто усеивали дородные прелести особы, а лицо ее было надежно скрыто под толстым слоем косметики. Если молодой человек походил на прекрасную мраморную статую, то его спутница - на толстое разрисованное чучело.

Эмерсон толкнул меня в бок:

- На что это ты уставилась, Амелия? Мистер Уилберфорс спрашивает, что...

- Ох, простите! Честно говоря, загляделась на этого красивого юношу.

- Как и все остальные дамы в гостиной, - усмехнулся мистер Уилберфорс. - Примечательное лицо, не правда ли? Когда я с ним познакомился, он мне напомнил всадника на фризе Парфенона.

Похоже, пара направлялась именно к нам. Вульгарная особа жеманно цеплялась за локоть своего прекрасного спутника. Я испытала настоящее потрясение, увидев, что греческий герой облачен в пасторское одеяние.

- Священник!..

Эмерсон презрительно скривил губы:

- Именно поэтому он так очаровывает женщин. Недоразвитые дамочки падки на худосочных служителей церкви. Ваш коллега, Сейс?

Его преподобие поднял взгляд. Лоб его прорезали морщины.

- Нет!

- Он американец, - объяснил Уилберфорс. - Член одной из тех странных сект, что как грибы появляются в моей огромной стране. По-моему, они называют себя Братьями святого Иерусалима.

- А... э-э... дама?

- Понятия не имею, почему тебя интересуют подобные личности, проворчал Эмерсон. - Если и есть на свете что-то более скучное, чем благочестивый лицемер, так это легкомысленная модница. По счастью, я с такими особями не имею ничего общего.

Вообще-то вопрос мой был обращен к мистеру Уилберфорсу, и тот оправдал мои надежды:

- Это баронесса фон Хохенштайн фон Бауэр фон Грюневальд. Древний баварский род, почти такой же богатый, как английский королевский дом.

- Ха! - воскликнул Эмерсон. - Так, значит, молодец - банальный охотник за приданым?! Так я и знал! Худосочный лицемер!

- Да помолчи же, Эмерсон, - не выдержала я. - Они обручены? Похоже, баронесса находится с молодым человеком в очень дружеских отношениях.

Уилберфорс улыбнулся в бороду:

- Не думаю. Баронесса - вдова, но разница в возрасте... Да и называть этого человека охотником за приданым было бы несправедливо. Все, кто знаком с этим юношей, отзываются о нем с большим уважением.

- Знать его не хочу и говорить о нем не хочу! - отрезал Эмерсон. - Ну, Сейс, что вы думаете об этом папирусе?

- Трудный текст, - медленно сказал Сейс. - Собственные имена я могу прочесть, но только потому, что они греческие...

- Дидимус Томас, - сказала я.

- Поздравляю вас с такой проницательностью, миссис Эмерсон. Вы, несомненно, обратили внимание вот на эту лигатуру, которая служит сокращенным обозначением имени Иисуса.

Я скромно улыбнулась. Эмерсон фыркнул.

- Библейский текст? Ничего другого копты и не писали, будь они прокляты, одни лишь скучные копии Писания да нудные небылицы о святых. Кто этот Дидимус Томас?

- Апостол, насколько я понимаю, - ответил священник.

- Фома Неверующий? - просиял Эмерсон. - Единственный апостол, в котором нашлась крупица здравого смысла. Старина Фома мне всегда нравился.

Сейс нахмурился.

- "Блаженны не видевшие и уверовавшие", - процитировал он.

- Ну что еще мог сказать этот человек? - вопросил Эмерсон обрадованно. - О, этот ваш Иисус умел жонглировать словами, если, конечно, он вообще существовал, что весьма сомнительно.

Редкая бороденка Сейса задрожала от возмущения.

- Если такова ваша точка зрения, профессор, то этот обрывок представляет для вас мало интереса.

- Вовсе нет. - Эмерсон выдернул папирус из рук преподобного. - Сохраню его на память о любимом апостоле. Честно говоря, Сейс, вы ничем не лучше других бандитов-археологов, стремящихся украсть мои открытия.

Мистер Уилберфорс громко объявил, что пора уходить. Эмерсон продолжал говорить, явно вознамерившись довести преподобного Сейса до бешенства. Начал с сомнения в существовании Христа, а закончил презрением к христианским миссионерам... Такое кого угодно выведет из себя.