Неукротимая

Воспользовавшись передышкой, она рассмотрела сморщенное красное личико. Неужели все младенцы такие забавные? Даже сейчас он казался Кэндис очень красивым. Она погладила покрытую пушком головку.

Мальчик разевал ротик, прижимаясь к ее груди.

– Нет, – выдохнула она. – Не нужно… уходи.

Кэндис решительно направилась к вигваму вождя. Ребенок успокоился и заснул. Кочиса не было видно, но его первая жена, которую Кэндис знала только в лицо, с любопытством наблюдала за ее приближением, помешивая что-то в чугунном котле.

– Прекратите! – Она вцепилась в старуху. – Прекратите эту пытку, дайте ей лечь. Это бесчеловечно!

– Я не позволю его убить, – заявила Кэндис, баюкая спящего младенца, все еще завернутого в ее нижнюю юбку. – Ему нужна мать. Ты возьмешь его?

– Здесь ему ничто не угрожает, – сказал Кочис суровым и властным тоном. – Но если нам придется оставить стойбище, спасаясь от солдат, ребенку, который так плачет, немедленно перережут горло.

Кэндис подавила испуганный возглас.

Взглянув на Кэндис с таким видом, словно находил ситуацию забавной, вождь ушел.

Кэндис вскрикнула и бросилась к ней.

Глава 71

– Жены редко разводятся с мужьями по той простой причине, что мужчин меньше. Пожалуй, мне не стоит рассказывать тебе, как это делается. Узнаешь об этом от своего мужа.

– А как апачи разводятся? Кочис насторожился.

Кэндис вздохнула:

Кочис рассмеялся:

– Ты сердишься, что муж отказывает тебе во внимании? Кэндис зарделась.

Только бы продержаться до конца войны – если она когда-нибудь закончится.

Кэндис глубоко вздохнула. Если это и правда, этого мало, чтобы разрешить все проблемы.

– А вы поможете мне?

– Я не знаю, лгал ли он мне, но похоже, что да. Как бы он не побил тебя за такие речи.

Несмотря ни на что, Кэндис с интересом наблюдала за происходящим. Трудно было поверить, что эти люди – ее враги. Тем не менее это было так, и она ни на секунду не забывала об этом. Прожив двенадцать лет на территории, Кэндис выросла на рассказах о зверствах апачей. Это было частью местного образа жизни. И хотя сама она – до прошлогоднего похищения – не сталкивалась с враждебно настроенными индейцами, ее братьям приходилось время от времени участвовать в стычках с отрядами, совершавшими набеги на поселения белых. Кэндис своими глазами видела застреленного и оскальпированного мальчика. Марк был далеко не единственным, у кого убили невесту. Почти все соседи так или иначе пострадали от рук индейцев. Она знала владельцев ранчо, у которых угнали скот и убили работников. Знала мужчин, потерявших друзей в схватках с индейцами. Слышала о детях, исчезнувших без следа, как мальчик Уордена.

Может, у них еще есть надежда.

– Да, – призналась она.

Кэндис улыбнулась в ответ. Вождь апачей вызывал у нее инстинктивное доверие.

– Пусть только попробует. Кочис улыбнулся:

– Помогла? – Кэндис выгнула бровь. – Я не индианка, Дати. – И повернулась к ней спиной.

– Это зависит от того, что ты попросишь. Девушка вздохнула:

– Но ведь это известно любому апачи!

Многие женщины были мексиканками. Они выделялись оттенком кожи, волос и чертами лица. Но все выглядели как индианки и, видимо, принадлежали воинам-апачам. Некоторые прижимали к груди младенцев, а под ногами у них крутились дети постарше, явно смешанного происхождения.

Луси неподвижно лежала, не отзываясь на вопросы. Погрузившись в невеселые мысли, Кэндис доела остатки ужина с хлебом. Она чувствовала себя оскорбленной. Мало того что Джек исчез, не сказав ей ни слова, он даже не попытался поцеловать ее ни ночью, ни сегодня утром. Конечно, она бы и сама не позволила… но Джек мог бы выказать хоть какой-то интерес.

Война! Смерть Шоцки привела ее на порог Кэндис даже в большей степени, чем участие Джека в военных действиях. Территория Нью-Мексико находится в состоянии войны, ее муж сражается не на той стороне, а теперь и она сама оказалась не там где следует. Чем все это кончится для нее, Джека и их ребенка, даже если забыть о Дати?

– Таков обычай апачей. Но, что более важно, Сальваж покроет себя позором, если откажет в крове и пище женщине, которая ждет его ребенка. А будет ли он спать с ней потом или нет – дело десятое. Его долг заботиться о ней.

Кочис рассмеялся:

Кочис устремил на нее суровый взгляд.

Убивал ли Джек белых в бою? Кэндис не желала даже думать об этом. Слишком все это ужасно, слишком безнадежно.

Она сочла разумным промолчать.

Уже хорошо, решила Кэндис.

– Спустя некоторое время меня навестил Сальваж. Мы говорили о тебе. И без слов было ясно, как он относится к тебе. Достаточно было посмотреть ему в глаза.

– Не часто встретишь женщину с несколькими мужьями, – усмехнулся Кочис.

– Это правда, что мужчины-апачи не спят со своими беременными женами? – не удержалась от вопроса Кэндис.

– Я сожалею о том, что случилось с вашими людьми на перевале Апачи, – искренне сказала она.

Наконец Дати не выдержала:

– Возможно. Женщина имеет право развестись с мужем? Или только муж может сделать это?