Неукротимая

Глава 12

Джарен

Несмотря на то что он облился ледяной водой, внутри не прекращал бушевать ад. Кровь кипела, член затвердел, а кожа пульсировала от яростного трения. Он чувствовал, что сейчас сгорит.

Чтобы облегчить лихорадочную потребность, сжигающую его заживо, он в отчаянии прислонился к умывальнику, запрокинув голову и сжимая член кулаком, терзая свое тело в болезненном, изнуряющем ритме.

Ему просто нужно было прийти в себя, чтобы он мог вернуться к ней, не чувствуя этой агрессии, и заползти в постель, не трогая ее. Но как бы сильно он ни сжимал себя и как быстро ни двигался, этого было недостаточно.

Потому что он понимал, что мог бы получить.

Одни только боги знали, как долго это продолжалось. Джарен кончил, решив, что если он не может взять ее так, как хочет, он может пировать между ее бедрами, пока они не кончат оба.

Ее запах все еще обжигал его чувства, но этого было недостаточно, чтобы насытиться. Ему нужно было уткнуться носом в ее жар и заглушить каждую мысль в своей голове, пока ее вкус скользил бы вниз по его горлу.

Он даже не удосужился надеть трусы, прежде чем накинуть брюки и решительно направиться к их комнате.

Когда он выбил дверь ванной и увидел ее топлес – из-под рук выглядывали очертания ее грудей, – зверь, которого он сдерживал, загрохотал в своей клетке, требуя, чтобы его выпустили на волю.

Черт. Он был на грани, почти так же, как когда отец заставлял его снова и снова переживать ту ужасающую ночь. Все, что ему было нужно, это прикоснуться к ней и напомнить себе, что она здесь. Живая. Что действия отца не забрали ее у него навсегда.

Но потом он увидел ее плечо, и мир вокруг него, казалось, застыл, а клетка взорвалась на миллион кусочков. Джарен не гордился тем, что сделал дальше, но и ничуть не сожалел об этом.

Если он думал, что желал ее раньше, то ошибался. Это было ничто по сравнению с тем, что он почувствовал, когда Вэрали, рыча, бросилась на него полуголая и отметила его по-своему. Ему нравилась невозможность предвидеть, что она сделает дальше. Это было божественно.

Быть внутри нее – экстаз. Чистый экстаз. Это опыт, меняющий жизнь, как он и предполагал. Она была такой тугой, он заслужил чертову награду за то, что не наполнил ее сразу. Ее тело сжималось и содрогалось вокруг него, словно умоляя об этом. Джарен отчаянно хотел исполнить ее желание.

Вэрали вскрикнула ему в губы, инстинктивно отодвигая бедра от резкого, внезапного вторжения, но он крепче сжал ее, удерживая на месте. Джарен провел подушечкой большого пальца по ее коже, когда она вздрогнула.

Он знал, что в первый раз будет больно, независимо от того, насколько нежным или грубым он будет, но также знал, что это ненадолго, ее тело расслабится и растянется. Ведь оно было создано для него.

– Дыши, Вэрали. Дыши.

Войдя до упора, он не двигался несколько секунд, ведь ей и так было больно. Джарен давал ей время привыкнуть к его размерам. Она прикусила губу и резко вдохнула через нос, впиваясь ногтями в его бицепсы. Ее вид – неподвижной и почти бездыханной под ним – должен был вызвать у него чувство вины, но, черт побери, этого не произошло. Он упивался этим.

Джарен никогда целенаправленно не стремился причинить ей настоящую боль, но эту боль? Эта боль ему нравилась. Каждый тяжелый вдох и выдох были доказательством того, что это действительно происходит. Доказательством, что завтра она будет чувствовать его с каждым шагом.

Когда Вэра встретится с королем, когда ее представят – все, что она будет делать завтра, – она будет делать, думая о том, каково это – ощущать его внутри себя.

Джарен дал ей еще секунду, а затем, убежденный, что может умереть, если не шевельнется, двинул бедрами вперед, чтобы проверить ее реакцию. Она зажмурилась, ее тело напряглось, а колени сжали его бедра.

– Святые боги.

Проведя губами по гладкой коже ее подбородка, он прошептал:

– Я сделал тебе больно?

Она коротко вздохнула:

– Да, немного.

– Хорошо.

Ее глаза распахнулись, и, когда он не переменил своего ответа, они предупреждающе сузились.

– Желание причинить мне боль – это то, над чем тебе следует задуматься во время медитации, – сказала она, передразнивая его.

Он ухмыльнулся, выходя мучительно медленно, но тут же вошел обратно, и Вэра до боли впилась в его руки ногтями.

– Тогда, полагаю, мне придется провести всю оставшуюся ночь в медитации после того, что я собираюсь сделать с тобой.

– Ты сумасшедший, – прошептала она, даже когда ее плечи расслабились, а бедра двинулись к нему. Нерешительно, исследуя и проверяя свои ощущения.

Джарен провел кончиком языка по трещине на своей губе, которая чуть кровила и начала опухать, однако он не собирался ее залечивать. Ему нравилось знать, что Вэра не боялась дать отпор, это наполняло его мрачным чувством возбуждения, и он мог поклясться, что его член затвердел еще больше.

– Не говори, будто ты тоже не хочешь причинить мне боль, звездочка.

– Я не…

Джарен двигал бедрами в устойчивом ритме, входя в нее до упора, стимулируя ту самую точку. Ту, которая заставила ее руки скользнуть к его шее, а глаза – почти закатиться.