Неукротимая красавица

– Это, должно быть, новая невольница, Инчили, – холодно произнесла Латифа. – Но ведь ты и так обладаешь ею?

– Телом – да, но я хочу большего, а она не уступит мне, пока не станет моей женой.

– Она так сказала?

– Нет. Думаю, ей даже в голову не приходило, что я могу захотеть сделать ее своей женой. Она тебе понравится.

– Хаммид тоже убеждает меня в этом, – заметила Латифа сухо и, глядя на него в упор, добавила: – Я не уверена, что могу верить собственным глазам, но они говорят, что ты влюблен. Может ли такое быть? Ты и в самом деле обуян этой нежной страстью?

– Не смейся надо мной! – резко оборвал ее муж.

– О, мой дражайший Чика, я вовсе не смеюсь, поверь, скорее удивляюсь. Ты ведь всегда так гордился тем, что не позволяешь чувствам брать над тобой верх. И что я вижу теперь? Что ж, хорошо, мой повелитель. Хаммид уверяет, что мне не грозит участь забытой Гюльбехар подле твоей любимой Кюрхемы, так что я даю тебе свое позволение взять Инчили второй женой. И когда случится это столь счастливое событие?

– Сегодня ночью, на острове Тысячи Цветов.

– Так скоро, мой господин?

– Я должен стереть из ее памяти прошлое, за которое она держится. А став моей женой, она почувствует себя спокойнее.

Он опустился на колени и, взяв руки Латифы в свои ладони, нежно поцеловал.

– Спасибо тебе, моя нежная голубка. Ты всегда была самой понимающей из женщин.

Латифа, провожая его взглядом, внезапно ощутила, как ее захлестнула волна жалости. Она еще ни разу не видела эту Инчили, но уже чувствовала, что ее муж в стремлении обладать ею пытается достать луну с небес.

Глава 51

– Тебе надо принять ислам, Инчили, – негромко произнес Хаммид.

Катриона удивленно посмотрела на него своими изумрудными глазами.

– Никогда!

– Не глупи, красавица, – упрекнул ее старший евнух. – Это всего лишь формальность. Правда, шесть раз в день тебе придется опускаться на колени и произносить молитву, а что у тебя на сердце, будешь знать лишь ты сама.

Катриона на минуту задумалась. В словах евнуха был смысл, и, без сомнения, так же рассуждала ее прабабка, поскольку не могла же она быть фавориткой султана и оставаться крещеной христианкой. В конце концов, важно было лишь одно – выжить, чтобы бежать.

– Что ж, хорошо. Я сделаю то, о чем ты просишь.

Сразу после обеда она прошла особое очистительное омовение и была приведена в женскую мечеть, располагавшуюся рядом с особняком визиря, где престарелый муэдзин задал ей какие-то вопросы и она, не задумываясь, на них ответила.

Ближе к вечеру Кэт была официально обращена в мусульманство, но не была посвящена в то, что, как только она вернулась в свои покои, визирь подписал бумаги, сделавшие ее второй женой. В соответствии с мусульманскими законами для этого не требовалось ни ее присутствие, ни даже согласие. Вполне достаточно было разрешения ее законного опекуна, каковым оказался Хаммид, за что и получил приличную сумму золотом.

Когда наступил вечер, Катриона с нетерпением ждала паланкин, в котором ее должны были отнести в лодку визиря. Путешествие по особняку и посещение мечети во второй половине дня обострило у невольницы тягу к свободе, но она пока что решила примириться со своим положением и прекратить сопротивление. Чтобы вернуться к мужу в Италию, ей необходимо было связаться с кем-нибудь из представителей их банка в Константинополе. Но заслужить эту привилегию можно только в том случае, если ей станут доверять, а значит, она сделает вид, что примирилась с судьбой.

Даже верной Сюзан она решила ничего не говорить. Эту тайну Катриона должна хранить до тех пор, пока ее мечты не обретут под собой реальную почву.

– Что-то ты очень серьезна сегодня, Инчили, – услышала она голос Хаммида и вздрогнула от неожиданности. – О чем думаешь, моя красавица? Женщине не к лицу серьезные мысли.

Она засмеялась.

– Ты и вправду застал меня врасплох, но, думаю, ход моих мыслей одобришь. Я решила, что ты прав. Не скажу, что понять это и принять было просто, но я постараюсь. В конце концов, не так уж все страшно. Возможно, со временем я и смогу полюбить своего господина. А ты как думаешь, Хаммид? Не знаешь, что за сюрприз приготовил для меня Чикала-заде?

Хаммиду едва удалось скрыть свой восторг, но ответил он, тщательно подбирая слова:

– Я могу попытаться несколько развеять твои тревоги, если позволишь. Вопрос в том, веришь ли ты мне?

– Конечно, верю.

– Существует весьма древняя форма расслабления и внушения – называется «гипноз». Я введу тебя в транс – состояние полусна-полубодрствования – и внушу определенные мысли. Когда очнешься, ты станешь лучше воспринимать свое положение. Бояться не надо: если ты не захочешь подчиниться моим внушениям, ничего не получится. Сила твоей воли будет тебе в этом случае наилучшей защитой.

– Я согласна, Хаммид, – сказала Катриона, – начинай.

Евнух снял с шеи золотую цепочку с небольшой бриллиантовой подвеской в виде слезы и стал медленно раскачивать перед ее глазами.

– Смотри на эту слезку, Инчили.

– Какая красивая! Переливается всеми цветами радуги.