Неукротимый

Она снова вспомнила свадьбу Лусии и то, какой болезненно застенчивой она была. Она ощущала себя не в своей тарелке среди всех этих гламурных, уверенных в себе людей и пришла в ужас, когда Начо пришел ей на помощь. Она не могла придумать ни одной фразы, чтобы поддержать разговор, и стояла в оцепенении, как дикий зверек, попавший в свет автомобильных фар, когда он нежно поцеловал ее в губы. Она сбежала при первой же возможности.

«Как Золушка», — чуть позже упрекнула ее Лусия, добавив, что ее брат был более чем недоволен этим.

Грейс с трудом представляла себе, что о ней подумает Начо теперь, когда она стала слепой. К тому же она появится в качестве человека, который собирается в некотором роде контролировать его бизнес.

Уже не первый раз с момента потери зрения она чувствовала, что готова биться головой о стену с криком: «Почему я?!» Увы, ответа никто ей дать не мог.

Вечером того же дня Грейс упаковала чемодан, взяв с собой одежду на все случаи из своего тщательно подобранного гардероба. Лусия, которая всегда была прекрасным организатором, придумала надежный план, всегда позволявший Грейс выбирать сочетающуюся по цветовой гамме одежду. Разметив ящики шкафа шрифтом Брайля, Лусия упростила поиск одежды и аксессуаров. Вот бы и эмоциями было так же легко управлять!

Перспектива скорой встречи с Начо и возбуждала, и пугала Грейс одновременно. Но она не сможет видеть его, так что, возможно, все окажется не так уж и плохо. Хотя она не слишком в это верила.

Как только решение было принято, Элиас тут же отправил Начо электронное письмо, в котором сообщал, что вместо него приедет другой эксперт.

Если бы Грейс могла предвидеть, как отреагирует на ее появление Начо, она бы никогда не села в самолет.

Слепой сомелье? Начо ожидал увидеть Элиаса, известного виноторговца и управляющего Европейской дистрибьютерской винной сетью, а вместо этого он получит Грейс и ее собаку-поводыря.

Путешествие в Аргентину оказалось намного легче, чем представляла себе Грейс. Водитель отвез ее из дома до аэропорта, и все прошло гладко. Возможно, все частные авиарейсы отличались такой заботой о пассажирах, вне зависимости от того, были они слепыми или нет, но ее все время сопровождал кто-то из персонала.

Едва выйдя из самолета, Грейс почувствовала, как тепло на улице и как приятно ощущать на лице солнечные лучи вместо колючей изморози лондонской сырой зимы. Она чувствовала в воздухе смесь запахов реактивного топлива и специй, а иностранные слова звучали очень музыкально и интригующе.

Грейс проводили к машине с шофером. Водитель оказался очень общительным и говорил на прекрасном английском. Он рассказывал Грейс, что вдоль дороги стоят рекламные щиты братьев Акоста, описывал зубчатые горы и орлов, парящих над их заснеженными вершинами.

Водитель не выказал никакого удивления по поводу слепоты Грейс. Как оказалось, личный секретарь Начо и Элиас это обговорили и все специально подготовили. Водитель пошутил, что Начо, не зная, какая красивая женщина приехала дегустировать его вина, уехал на деловую встречу.

«Ха-ха», — мрачно подумала Грейс.

Но водитель уже продолжал рассказывать об извилистой реке, похожей на большую серебряную змею, которая текла через изумрудно-зеленые сельскохозяйственные угодья.

Виноградники находились достаточно далеко, и через некоторое время Грейс провалилась в сон. Проснувшись, она почувствовала себя отдохнувшей, зная, что первая из трудностей — путешествие — была уже позади.

Она впервые оказалась за границей после потери зрения, и при этом она проделала такой огромный путь, чуть ли не через половину земного шара. Это вселяло в нее некоторую уверенность.

Вспоминая, с каким энтузиазмом Элиас описывал виноградники, Грейс поняла, что с нетерпением ждет момента, когда окажется там. Конечно, она не сможет увидеть этот прекрасный ландшафт, но она может слышать шум реки, которую ей описывал водитель, и чувствовать запах свежескошенной изумрудной травы. Она улыбнулась, убежденная в том, что, несмотря на все предстоящие проблемы, ей здесь понравится.

Его график был чудовищно напряженным: одна деловая поездка сменялась новой, но когда он увидел этот участок реки, то заметно расслабился.

«Словно посетил могилу давно уже погибших родителей», — решил про себя Начо.

Когда он впервые вернулся на виноградники, каждый дюйм знакомого пейзажа словно насмехался над ним, причиняя невыносимую боль. Но он продолжал приезжать, пока не победил своих внутренних демонов и не сделал достаточно, чтобы возродить виноградники.

Возможно, здесь, в тени Анд, он увидел перспективу и его недовольство жизнью может быть смыто потоком горной реки.

Он похлопал своего недавно объезженного коня по лоснящейся шее, пробормотав ему на ухо слова одобрения. Когда жеребец замер, прислушиваясь к голосу хозяина, Начо уже не впервые задумался о том, что предпочитает животных людям.