Неукротимый, как море

Стиснутый в кулаке ветра, «Колдун» мотался из стороны в сторону. Хотя буксир подходил с подветренной стороны танкера, дождевая пелена поминутно накрывала его плотной белесой дымкой, а палуба то и дело зарывалась в море, откидывая бортами тяжелые зеленые пласты. но колыхался, придерживаемый обременяющим весом миллиона тонн нефти, и волны с растущей яростью накидывались на судно, словно выведенные из себя столь вопиющим безразличием. «Колдун» тем временем придвигался все ближе и ближе.

Дункан Александер вошел на мостик через заднюю дверь, граничившую с радиорубкой. Несмотря на качку, он легко держался на ногах, однако лицо заливал гневный багрянец.

– Берг поднимается на борт, – раздраженно выпалил он. – Попусту теряет время! Я же говорил ему, что надо как можно быстрее выходить на глубокую воду!

Его сентенции были прерваны восклицанием Питера. Мальчик показывал вниз, на «Колдун»:

– Смотрите!

Вплоть до этого момента ночь и шторм скрывали маленькие фигурки на высокой носовой надстройке буксира. На людях были мокро поблескивавшие брезентовые робы, а спасательные жилеты придавали несколько комичный вид, будто авральная команда состояла только из беременных. Матросы опускали десантный трап в горизонтальное положение.

– А вот отец! – крикнул Питер. – Вон он, впереди всех!

Качнувшийся «Колдун» на миг замер в крайнем положении, трап коснулся релинга квартердека на высоте десятка футов над главной палубой танкера – и по нему метнулась человеческая фигурка, балансируя над кипящей зеленой водой. Последние пять футов смельчак преодолел одним прыжком, ухватился за чью-то заботливо подставленную руку и тут же перемахнул через ограждение.

Буксир немедленно отвалил на полсотни футов от правого борта танкера. Наполовину скрытый дождевой пеленой, он упорно держался рядом, несмотря на все усилия ветра и моря растащить суда в разные стороны. Маневр был выполнен с такой четкостью, что производил впечатление вполне рядового события.

– Отец перебросил трос, – гордо пояснил Питер. Шантель увидела, как два матроса на квартердеке втаскивают белую нейлоновую нить, к которой была привязана парусиновая монтажная люлька.

Скрипнув, распахнулись двери лифта, и на мостике возник Николас Берг. С его штормовой робы стекала вода, расходясь лужицей под ногами.

– Отец! – бросился к нему Питер. выпрямился и, не снимая руки с плеча мальчика, взглянул в глаза Шантель и Дункана Александера.

– Надеюсь, теперь вы довольны, – негромко сказал он. – Со своей стороны я бы не стал особо обольщаться шансами на спасение танкера, а посему забираю всех, кто не нужен на борту для управления судном.

– А как же твой проклятый буксир?! – вскипятился Дункан. – У тебя двадцать две тысячи лошадиных сил, и он может нас...

– Ураган на подходе, – холодно ответствовал Николас и бросил взгляд в ревущую ночь за обзорным окном. – Это пока что увертюра. – Он обернулся к Рандлу: – Сколько человек вы хотите оставить на борту?

Тот на секунду задумался.

– Останусь я... рулевой... и еще пять матросов для крепления буксира и работы в машине. – После небольшой паузы капитан продолжил: – Да, и дежурная смена в насосном посту, чтобы контролировать карго.

– Вставайте к штурвалу, а я займусь насосами. Из матросов мне нужно только троих. Выбирайте добровольцев. – Ник помолчал. – Всех остальных долой с борта.

– Сэр! – запротестовал было Рандл.

– Позвольте напомнить вам, капитан, что я – руководитель спасательной операции и моя власть на текущий момент превышает вашу. – Николас не стал ждать ответа и обратился к Шантель: – Бери Питера и спускайся на квартердек. Первым на «Колдун» пойду я.

– Послушайте, Берг. – Дункан был вне себя. – Я требую, чтобы вы прежде всего привязали буксирный канат. Мое судно в опасности!

– Отправляйтесь со всеми! – резко бросил Николас. – Что и когда делать, решать мне.

– Дорогой, у тебя нет выхода. – Шантель мстительно улыбнулась мужу. – Ты проиграл. Сейчас есть только один победитель – и это Николас.

– Заткнись! Чтоб тебе провалиться... – зашипел на нее Дункан.

– Марш вниз, на квартердек. – В голосе Николаса хрустел лед.

– Я остаюсь на борту этого судна, – заявил Дункан. – Я несу за него ответственность. Бог свидетель, я обещал довести дело до конца – и сдержу свое слово. Заодно пригляжу за тем, чтобы вы, господин Берг, выполняли порученную работу.

Усилием воли Николас сдержался и несколько долгих секунд разглядывал Дункана. Затем безжалостно улыбнулся. ми – запросто, но только не трусом. Оставайся, коли хочешь. Лишняя пара рук не помешает. – Он обернулся к Питеру: – Пойдем, мой мальчик.

И потянул сына к лифту.

Возле релинга Николас еще раз прижал к себе Питера, тот уткнулся носом отцу в воротник – и они так постояли несколько секунд, щека к щеке, под ревевшим над головами ветром.

– Пап, я тебя люблю.

– И я люблю тебя, Питер. Слов нет, как люблю... Но сейчас тебе пора.