Неукротимый: возрождение (ЛП)

Я развернулась к нему, разъяренная.

— А тебе лучше следить за своим тоном со мной, Юлий Картер. Не забывай, кто приветствовал тебя в своем доме и подверг свою семью риску ради тебя и твоих близких. — По крайней мере, у него хватило такта выглядеть смущенным. Я повернулась к Молли. — А Тама примет нас?

Ее лицо просветлело.

— Конечно. — Она уже вытащила свой телефон. — Позволь мне позвонить ему.

Лука выглядел явно взбешенным.

— Ты предпочтешь остаться с Н.Д.С., чем со мной? — он повернулся к Юлию и невесело пробормотал: — Какого хрена, брат? — когда Молли поднесла телефон к уху, Лука закатил глаза и ущипнул себя за переносицу. — Ладно. Все в порядке. — Его брови нахмурились, а губы сжались. — Она может остаться.

Я испытала огромное облегчение, и, держа сына на руках, нежно укачивая его, я искренне пробормотала:

— Спасибо тебе, Лука.

— Входите. — Он покачал головой, поворачиваясь к дому, и в его голосе звучало явное раздражение. — И поторопитесь.

Когда я уже уходила в своих тапочках с рисунком Пикачу, Юлий нерешительно заговорил:

— Я не сержусь на тебя, Лекси. Я зол на него.

Я повернулась к нему лицом, и когда это сделала, заметила усталость в его глазах. До этого момента мне не приходило в голову, что он, должно быть, чувствует прямо сейчас. Наши мужчины держались так, что редко можно было увидеть их слабости. И Юлий, казалось, был близок к падению.

Я тихо заговорила.

— Я тоже хочу, чтобы она умерла, милый.

Боль превратила меня в воина. Обида сделала меня острой по краям. Любовь вытеснила из меня страх.

Линг умрет. Это был только вопрос времени, когда карма наконец настигнет ее. И после всего, что она сделала с моей семьей, я хотела смотреть, как шлюха истекает кровью, пока ее вены не высохнут.

Линг

— Что, черт возьми, с тобой не так, Линг?

Мой брат сидел в изножье моей кровати, когда я вошла в свою комнату. Он казался взбешенным. Это было необычно. Ван был моим самым большим поклонником. Он думал, что я повесила эти гребаные звезды.

Я едва заметно дрогнула, проходя мимо него, направляясь в ванную комнату.

— Что у тебя в заднице?

Умывшись и раздевшись, я вышла в своей шелковой пижаме, но чистая ненависть, которую источал Ван, заставила меня остановиться на полпути.

Странно.

Да. Это было определенно странно.

И когда он встал и заговорил, это прозвучало как рычание. И от этого рычания у меня в голове пронеслись всевозможные образы.

— Я сказал тебе не покидать эту гребаную комнату, но ты приходишь и уходишь, когда тебе заблагорассудится. И к черту то, что само твое присутствие на улицах делает с твоей семьей.

О, да. Он взбешен.

Мой прекрасный брат был зол на меня.

О, нет. Мне это не нравится.

— Ван, — медленно начала я, нахмурив свой изящный лоб.

— Нет, — прорычал он, и когда я сделала шаг назад от него, его лицо стало безэмоциональным и тон почти такой же. — Это была ошибка. Я думал, ты была готова, но это не так. — Он сделал глубокий вдох. — Именно поэтому мы решили, что ты больше не будешь руководить Драконами. — Я разинула рот, а он продолжил. — Голосование состоялось. Я беру управление на себя, Линг.

Я моргнула, глядя на него, мой живот свело от подавляемого гнева.

Какой мудак.

Держась как королева, которой я и была, мое лицо оставалось пустым, когда я заявила:

— Мятеж, Ван? — из меня вырвался тихий смешок. — Серьезно?

Но Вана, которого я любила, не было видно. Вместо этого его место занял придурок Ван.

— Называй это как хочешь. Я уже начал устранять последствия. — Его холодный взгляд крепко удерживал меня. — Мне никогда не следовало тебя слушать. Но это моя вина. Я доверял тебе, а мне следовало бы знать лучше.

Его слова глубоко ранили меня.

Ублюдок.

Паника вспыхнула во мне.

— Ван, подумай об этом.

— Подумал. — Он кивнул. — Решение осталось прежним. — Он оглядел меня с ног до головы. — Так жаль, что ты оказалась такой, Линг. Ты превратила нас из одной из самых известных и пользующихся доверием фирм в Южном полушарии в свои личные игрушки, обращаясь с нашими сотрудниками как с детьми, а затем наказывая их, когда они плохо себя ведут. Наша репутация пострадала из-за твоего командования. Боюсь, твое отношение «мне похрен» обошлось нам дороже, чем ты того стоишь.

Что за херня?

Он никогда не разговаривал со мной в таком тоне.

— Итак, вот что произойдет. — Он сделал шаг ближе ко мне, и я не доверяла миролюбию в его тоне. — Ты будешь сидеть здесь, в этой комнате, как кукла, которой ты была рождена, и ты будешь слушать все, что я скажу, потому что ты знаешь, что я преследую твои интересы.

Таков план? Он запирает меня, как умственно отсталую сестру?

Моя кровь начала закипать.

Он вообще знает, кто я?