Неумолимая

Я решила, что Николас не собирается отвечать, пока он не сказал:

– Я родился в 1820 году.

У меня отвисла челюсть, на что мне было плевать. Подсчитать несложно: ему было почти двести лет. А выглядел на двадцать, максимум на двадцать один. Вдруг его ответ накрыл меня ударной волной.

– Я?..

– Да. Как только достигнешь зрелости, тоже перестанешь стареть.

– Ой, – невнятно произнесла я.

Люди вечно рыскали в поисках источника вечной молодости. Даже я раздумывала над тем, каково это – прожить столько лет и наблюдать, как меняется мир. Но, столкнувшись с перспективой никогда не стареть, в то время как стареют и умирают Нейт и все, кого я любила, я ощутила огромное чувство утраты, от которого подкосились мои ноги.

– Ты расстроена? – В его голосе прозвучала нотка удивления; видимо, остальные сироты были рады узнать, что обретут вечную жизнь.

Я молча кивнула в ответ. Налетел прохладный ветерок, и я потерла руки, вспомнив, что близится осень. От этих мыслей я едва истерически не рассмеялась. Я только что узнала, что бессмертна, и думала о чертовой погоде.

– Ты замерзла. – Николас принялся снимать куртку, но я отмахнулась, не зная, смогу ли принять этот добрый жест.

– Я в порядке, спасибо. – Я уставилась на потертые доски на причале, а затем перевела взгляд на него. – Что, если я не захочу присоединяться к Мохири?

Он нахмурился.

– Ты не присоединяешься. Ты уже Мохири.

– Что, если я не хочу жить с ними и просто хочу остаться здесь? Ты сам сказал, что я контролирую этого демона лучше, чем кто-либо, так что мне не нужно обучение.

До сих пор я нормально справлялась и совершенно не хотела расставаться с Нейтом, Реми, Роландом и Питером. Я была благодарна Николасу за спасение и не собиралась отрицать, что чувствовала странное притяжение к нему, но этого было недостаточно, чтобы отвернуться от единственной жизни, которую я знала.

– Тебе здесь не место. Что ты скажешь людям, когда перестанешь стареть? Что будешь делать, когда все, кого ты знаешь, состарятся и умрут? Тебе нужно быть со своим народом.

Слова Николаса причинили боль, хотя я только что думала о том же.

– Это мой народ.

– Ты так считаешь, потому что ничего другого не знаешь. Как только познакомишься с Мохири…

– Нет! Я знала одну из Мохири, помнишь? И все, что она сделала, бросила меня и моего отца. – Он открыл было рот, чтобы заговорить, но я продолжила: – Моя любящая мать-Мохири оставила нас, а отца убили вампиры. Ну и где тогда был мой народ?

На его лице застыло потрясение.

– Вампиры убили твоего отца?

Я горько рассмеялась.

– Жалко, не правда ли? Можно подумать, что у кого-то вроде меня гораздо меньше шансов попасть в лапы вампира, учитывая мое прошлое и гены. Этакий воин.

Я обошла Николаса, толкнув его плечом. Он даже не попытался остановить меня и пошел следом.

– Тот вампир, Илай, теперь знает о тебе. Он будет искать тебя. Ничто не доставляет большего удовольствия вампирам, чем испить кровь до последней капли из сирот Мохири. Но мы лишили его такого удовольствия, и он этого не забудет.

Я споткнулась, но продолжила идти.

– Мне казалось, ты сказал, что ему не удастся уйти.

– Он оказался находчивей многих.

– Ну, если он вернется, то будет думать, что я в Портленде, да? Он ни за что не догадается искать меня здесь. Кроме того, это территория оборотней, и они сейчас прочесывают Портленд в поисках вампиров.

– Оборотни тоже могут не поймать его.

Я бросила на него сердитый взгляд.

– Ты пытаешься меня напугать?

– Нет, но и врать не собираюсь. – В голосе Николаса послышалась искренность, и почему-то это раздражало еще больше. Мне хотелось вернуться домой, оставить позади и его, и Мохири, вернуться к той жизни, которую я знала и понимала.

Когда мы дошли до его мотоцикла, я остановилась и взглянула на него.

– Не думай, что я не благодарна тебе за то, что ты спас мою жизнь. Я даже словами не могу выразить, насколько благодарна. Но ваш образ жизни, ваши люди… мне там не место.

Николас не выглядел счастливым. Очевидно, большинство сирот были готовы распрощаться со всем, что когда-либо знали, ради Мохири. Но я не такая.

Николас полез в карман куртки и вытащил белую визитку, на которой оказался только номер телефона.

– Это мой номер. Позвони, если понадоблюсь или ты пересмотришь свое решение.

Я взяла визитку и сунула ее в задний карман, понимая, что она окажется на дне ящика и я никогда ей не воспользуюсь.

– Не пересмотрю.

– Еще кое-что. – Николас снова полез в карман и достал кинжал в ножнах. Он перевернул его и передал мне рукоятью вперед. – Возможно, сейчас ты и чувствуешь себя в безопасности, но как ты в пятницу убедилась, опасность может подстерегать тебя даже тогда, когда ты совсем ее не ожидаешь.

Я попыталась отказаться от оружия, но он вложил его в мою ладонь, и пальцы по собственной воле сомкнулись вокруг рукояти. Когда я вытащила из ножен клинок, в сумрачном свете призрачно блеснуло серебряное лезвие. Он был похож на тот, что я вонзила в Илая, только немного меньше, а рукоять – искусно вырезана из темного полированного дерева. Клинок идеально лег в руку, словно был изготовлен специально для нее.