Неуставняк. Книга 1

Сейчас груз принимал сержант с красными погонами. Он стоял с другой стороны кузова напротив прапорщика и делал вид, что тоже считает, хотя после посещения нашего ночного ресторана до мух ему дела не было. Почти все выдаваемые коробки были вскрыты, но попадались и запечатанные. Два новобранца, быстро сменяя друг друга, подхватывали по две и размещали их недалеко от машины.

Времени сообразить было достаточно, и я обратил внимание, что две коробки в руках одного и того же ополченца весят по-разному.

— Если я за это отвечаю, то и принимать буду я!

От таких слов Федулов опешил и принял воинственный вид: «Ты чё, дух, уже борзеть начал? Я тебе сейчас эту коробку в задницу запихну!» — Он наехал на меня, как КАМАЗ на Запорожец[10].

— Может, ты мне и запихнёшь, но только вытащишь её из своей жопы, так как я принимать у тебя не буду. Денёк попыжишься, а потом станешь кормить всех своей молочной грудью, а, верней, отдашь своё и будешь сосать большой палец! — Страха перед этим десантником не было. Хоть он и скрывал от нас свой год службы, я нутром чувствовал его кисельную неполноценность, скрытую под обличием формы десантника. Но завидовал даже ему! — Хочешь, принимай сам, а я пошёл.

— Стой! — Я уже отошёл на пять шагов в сторону перрона, когда он, приняв решение, окрикнул.

Я вернулся и отвёл его в сторону.

— Ты не дрейфь и просто прикинься дураком. Если этот зверюга попробует на меня наехать, просто пошли меня за командиром роты. Поверь мне: этот дутый кабан не страшнее белки! — Мои слова вселили в его доблестную грудь веру в победу. А если учесть, что сейчас управляло Тело бездуховное (вернее, даже и не солдат), то ему вообще не пристало быть ударенным об асфальт.

Мы вернулись к прилавку, а там уже нацелилась на получение провианта другая команда ополченцев, но это не входило в мои планы.

— Ни правда, сейчас наша очередь! — Я протиснулся между открытым задним бортом грузовика и очередным сержантом, который также оказался красным.

Сержант попробовал запихнуть меня обратно, но, встретившись взглядом с Федуловым, отступил. По негласному табелю о рангах любой десантник, отслуживший полгода, да и не только, старше любого младшего командира других родов войск. Федулов в звании ефрейтора для него был всё равно что генерал. К тому же моя наглость понравилась прапорщику, и тот, чуть придерживая слова, процедил: «Цыц, пусть десант получает!».

Пехота, поникнув головой и отведя в сторону глазки, отошла на перекур, чтобы подглядывать за нашим получением пайков, а поучиться было чему.

Из глубины машины вышел солдат-замухрышка, по виду и манерам второго года службы, но уж больно худой: щеки впалые, руки тонкие, словно он не служил, а пребывал в Освенциме. Это был один из негодников[11], приписанных к продовольственной службе гарнизона. Он принялся подносить и ставить ящики друг на друга. Медведь думал, что я, схватив, буду относить их в сторону и там ставить. На этом, по его сценарию, передача провианта должна была быть завершена. Затем Федулов поставит отметку в накладной, что получил, а командир подразделения потом распишется.

Ровно было на бумаге, но забыли про овраги!

Солдат ускоренно выносил и ставил вдоль открытого борта коробки, по две друг на друга, а я мирно стоял и ждал, когда их наберётся в достаточном количестве. Два ряда накопились быстро и замуровали собой амбразуру кузова. Прапорщик был скор на руку, а не на ум. И как только до него стало доходить, что моё замешательство породит ещё одну плотину ДнепроГЭСа, проявив нетерпение, гыркнул: «Ты чего, воин, стоишь?! Хватай и носи! Тебя зачем здесь поставили?!».

Он подался телом в мою сторону, и я, памятуя его недавнее прикосновение, отпрянул: «Сухпай принимать!» — Я принял стойку послушной собачонки, вот только хвоста у меня не было, чтоб им помахать. — Сколько надо принять, товарищ прапорщик?

Он заглянул в свои бумаги и, не поднимая глаз, ответил: «С офицерским паем девяносто шесть коробок».

— Есть девяносто шесть!

Когда прапорщик оторвал глаза от своих бумаг, он обомлел: считая вслух, быстрыми движениями я начал снимать с машины и откидывать на асфальт коробки, заклеенные по стандарту, а те же, что были открыты или слишком легки, я, как толкатель ядра, отбрасывал назад в кузов.

— Ты чё, негодник, творишь?!! — взревел он.

— Я принимаю сухой паёк по количеству коробок без проверки содержимого! — От испуга и для придания решимости я перешёл на крик.

— Не понял, ты чё, себе надумал?! Ты чё себе позволяешь!!! — Понизив тон до свирепости, он развёл в стороны руки и стоял, выпучив глаза, не зная, что предпринять.

— Если хотите, можем принимать и по содержимому, а нет, то пусть командиры принимают! — И я, пока прапорщик соображал, повернулся к ефрейтору. — Товарищ ефрейтор, позвать товарища майора?

— Зови! — Федулов сам был не готов к такому повороту событий, но с ранее намеченного не свернул.