Неутешительная Аналитика. Выпуск №1. Культура памяти

Так, император Павел I писал К.А. Куракину, который занимал в то время пост петербургского губернского прокурора: «…по каким бы то ни было делам изъяснялись самым чистым и простым слогом, употребляя всю возможную точность и стараясь изъяснить лучше самое дело, а высокопарных выражений, смысл подменяющих всегда избегать!»23. Многие бы современники и исследователи отнесли бы данный пример к чрезмерной мелкой регламентации. Однако в приводимом отрывке обращалось внимание на подход к делам, и закладывались принципы, при которых дела бы шли эффективнее.

Идея службы и порядка была основной составляющей в деятельности графа А.А. Аракчеева, отразившаяся в предписаниях-программах, письмах-наставлениях и практической преобразовательной деятельности. Теория и практика закладывались в гатчинской школе. Отмечающееся пренебрежительное отношение графа А.А. Аракчеева к французским речам будет иметь именно политический, мировоззренческий характер.

Еще более показательно повеление императора Павла I о замене вполне определенных слов. Так, например, слова «пособие» заменялось на «помощь», «выполнение» на «исполнение». Следующие слова, как «приверженность» «Отечество», «граждане» заменялись, соответственно, на слова «привязанность или усердие», «Государство», «жители или обыватели», а слово «общество» вовсе «не писать».24 Характерная подборка слов не является случайной и дело ни сколько в истории и этимологии данных слов. После начала Великой Французской революции прошло уже не менее шести лет, общественные настроения были весьма противоречивыми. Император Павел I, взойдя на престол, привносил свои идеи государственности через различные меры. Это коснется и образа власти императора.

С одной стороны, при восшествии на престол, Павел Петрович провозгласил традиции самодержавия императрицы Екатерин II. С другой же, перезахоронение останков императора Петра III являлось не просто желанием следовать политике своего отца. Тем самым новый государь подчеркивал легитимность власти императора, как отмечал историк А.В. Скоробогатов, его «кровное и духовное родство» через императора Петра III с великим предком Петром Великим25.

На престол вступил новый император, который давно готовился к преобразовательной деятельности со своей командой. Не бесспорны некоторые позиции, которых придерживается исследователь А.В. Скоробогатов26. Следует отметить его оригинальный подход к пониманию власти императора Павлом I, проявившейся, по мнению историка, на законотворчестве нового монарха.

Итак, при всех устоявшихся представлениях, важно подчеркнуть, как сам поиск императором Павлом I вектора развития российской монархии, так и его стремление познать сущность правления и реализовать собственные взгляды на государственную политику сначала в Гатчине, а затем во всей империи.

При изучении устройства и реальной практики Гатчины прослеживались определенные тенденции. Например, одна из них характеризовала конкретное отношение к идеям и правлению Павла I различных групп из гвардейской среды, придворных кругов и потомков, придерживающихся диаметральных общественно-политических взглядов.

Довольно интересную характеристику дал императору Павлу I историк В.О. Ключевский. Историк пишет, что «инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этою императора, борьба с сословными привилегиями – его главной задачей. Так как исключительное положение, приобретенное одним сословием, имело свой источник в отсутствии основных законов, то император Павел начал создание этих законов»27.

Сложно согласиться со знаменитым историком, что настолько кардинально император Павел I был настроен к сословиям, преимущественно дворянству. Заслуживает внимание проблема роли дворян как поддержки, столпа, на котором держалось самодержавие. Любые изменения и настроения в дворянских кругах отражались на политике императоров и на устройстве государственного строя Российской империи, являвшимся, выражаясь словами историка Н.М. Карамзина, «палладиумом самодержавия»28.

В выстраивании политического курса у императоров всегда возникали проблемы, с одной стороны, формирования кадрового аппарата, с другой стороны, выстраивания механизмов взаимодействия различных ветвей власти при всей пестроте состава и разнообразия взглядов служащих.

Таким образом, особенно метко подчеркнул в своих записках публицист П.А. Вяземский качественную характеристику графа А.А. Аракчеева как государственного человека: «он был одинок в обществе, не примыкал ни к какой партии влиятельной или ищущей влияния, следовательно, не мог быть орудием какого-нибудь кружка; не мог быть и его главою». Данная немаловажная деталь проясняет и определенные настроения среди дворян к графу, а также подводит к вопросу о роли графа в государственном управлении, истоки которого были заложены в Гатчине.