Неутолимая жажда познания. Истории и притчи от великого мистика

И тогда я понял, что все спешит – спешит соединиться с океаном, раствориться в безбрежном, достичь завершенности, осуществления, смывая сухие, мертвые листья со своего пути.

Капля воды жаждет соединиться с океаном. Эта жажда – основа жизни. Все наши стремления происходят из этого желания, и его удовлетворение приносит истинную радость. Быть незавершенным, быть конечным – значит страдать. Именно из-за того что мы ограничены, не завершены, жизнь заканчивается смертью. Когда нет незавершенности, жизнь вечна, но когда есть незавершенность, жизнь разделяется на куски. Когда незавершенности нет, жизнь становится неделимым целым.

Но человек хватается за небольшую каплю эго и начинает отделять себя от бесконечного потока жизни. Так, добровольно отвергая солнечный свет, он тщетно пытается найти счастье в тусклом свете глиняной лампы. Но он не может достичь удовлетворения, ибо разве может капля испытывать удовлетворение, оставаясь всего лишь каплей? Другого пути нет, кроме как соединиться с океаном. Для капли океан – это цель, она должна стать его частью. Для капли очень важно исчезнуть. Очень важно уничтожить эго. Удовлетворение возможно только тогда, когда эго станет Брахманом.

Только удовлетворение в момент достижения океана укрепляет человека в истине. И только это удовлетворение приносит свободу – ибо как может неудовлетворенный человек быть свободным?

Иисус Христос сказал: «Тот, кто пытается спасти свою жизнь, теряет ее, а тот, кто ее теряет, достигает ее».

Позвольте мне сказать то же самое. Только это и является любовью. Потерять себя – это любовь. Принять смерть в любви – это путь достижения жизни в божественном.

Поэтому я говорю: «Капли, поспешите к океану! Океан – это ваша единственная судьба. Примите с радостью смерть в любви, потому что это и есть жизнь. Остановиться, не достигнув океана, значит погибнуть; но достичь океана – значит выйти за пределы смерти».

Жизнь не умирает, а смерть не живет

Случилось… У одного мудреца умер ученик. Мудрец пошел в дом ученика, где его родственники оплакивали его мертвое тело. Мудрец подошел к ним и спросил громким голосом: «Он жив или мертв?»

Это потрясло и ввело плакальщиков в недоумение. К чему этот вопрос? Вот мертвое тело – неужели нужны доказательства?

Какое-то время стояла тишина, но затем кто-то спросил: «Пожалуйста, господин, не могли бы вы ответить на свой вопрос?»

И знаете, что ответил мудрец? Он сказал: «То, что было мертвым, умерло. Но то, что было живым, все еще живет. Только связь между ними порвалась…»

Жизнь не умирает, а смерть не живет.

Те, кто не знают жизни, называют смерть концом жизни. Но рождение не является началом жизни, так же как и смерть не является ее концом. Жизнь происходит в рождении и в смерти, а также и за их пределами. Она есть еще до рождения и продолжается после смерти. Рождение и смерть находятся в жизни, но сама жизнь не рождается и не умирает.

Я только что вернулся с обряда погребения. Когда горел погребальный костер, люди говорили: «Все кончено».

Я сказал: «У вас нет глаз, именно поэтому вам так кажется».

Оковы двойственности

Я только что вернулся из того места, где видел много садху и садхи[2]. Садху есть везде, но в их жизни нет садханы – медитации. Их много – и они ненастоящие, словно искусственные цветы.

Без медитации религиозность невозможна. То, что сейчас связывается с понятием «религия», только усиливает общую нерелигиозность. На поверхности мы религиозны, но внутри есть лишь нерелигиозность.

Это естественно. Вы можете посадить деревья без корней в землю, и они прекрасно украсят ваш праздник, но принесут ли они плоды и цветы?

Корни религиозности находятся в медитации, в йоге. Без йоги жизнь искателя может представлять собой либо потворство, либо подавление. Ни то, ни другое не приносит пользы.

Притворяться хорошим – лицемерие. Подавление тоже губительно. И то, и другое требует энергии и борьбы, но ни к чему не приводит. То, что подавляется, не исчезает – оно просто вытесняется в глубокие слои бессознательного.

Одна крайность – это чувственные удовольствия, жар и огонь жизни в своем полном разгаре, и бесконечное стремление утолить неутолимую жажду. Другая крайность – это зажженный огонь подавления и самоистязания. Выбравшись из колодца одной крайности, мы падаем в глубокую яму другой.

Йога не является ни потаканием, ни подавлением. Это пробуждение и от того, и от другого. Нужно избегать обеих крайностей. Мы не сможем выйти за пределы двойственности, выбрав только одну из сторон. Тот, кто выбирает и цепляется за что-то одно, позволяет этому поймать и поработить себя.