Неведомое

И – как во сне: она бредёт от дороги прочь, плачет, успокаивает котёнка, но больше – себя. Он затихает, сворачивается калачиком. Они сидят на скамейке, обоих разбирает дрожь; и вдруг мерещится – это она сама в чьих-то руках. Мысль так пугает, что она спрыгивает на землю, шипит на девочку – и понимает, что никакой девочки нет. И не было.

– Потом был огонь.

– Я помню, – вспыхнул Маркалион. – Горел лес.

– Жанна тогда в первый раз уехала к своему мужу, я осталась с её родителями – точнее, с моими приёмными, а они… ну, прохладно ко мне относятся. Как-то мы страшно поссорились, и я убежала из дома. Мне было десять. Села в электричку, вышла в каком-то захолустье, побрела куда глаза глядят. Заблудилась в лесу, нарезала круги до глубокой ночи. Устала. Заснула под деревьями. Очнулась от запаха гари. Куда бы ни бросилась – огонь, везде огонь! Оставалось только продираться через горящую траву, но у меня даже одежду не опалило.

– И рубашка целая, – пробормотал Кирилл, с недоверием ощупывая рукав.

– Я выбралась к какому-то городу, там попросила отвезти меня домой. В новостях потом показывали про этот пожар. В то лето столько лесов горело, вся Москва была в дыму…

– Ах да, – Маркалион невозмутимо улыбнулся. – Непростой год вышел, вот и срывался. Но ведь помог тебе, не так ли?

Лия промолчала. Кирилл встрял:

– А почему вы тогда мне не помогли? Я два года не решался!

– Я мог, – Маркалион пожал плечами – как будто дров в костёр подкинули. – Но я хотел повидаться с тобой лично, Хранитель Солнца. Однако не спеши, Лия ещё не поведала о двух последних стихиях.

– Тут и рассказывать нечего, – сухо бросила Лия. – На это пара дней ушла. Мы познакомились с Кириллом, он толкнул меня с крыши, я научилась летать. Мы добрались до залива, я упала с высоты в воду, встретила Веньянна и уговорила его отпустить меня к Кириллу. Всё, твоя очередь.

Кирилл вздрогнул и задумался. Тихо начал:

– В детстве любили с пацанами лазить по стройкам. Нас вечно оттуда гоняли, но нас это не останавливало. Пробирались через дырку в заборе. Там был недостроенный дом – этажей десять или больше, мы вскарабкались на последний. Стёкла ещё не вставили. А за окном висела на тросе банка с краской. Ну и мы поспорили, что достанем. Мой друг полез за ней, а я держал. И всё. Сорвался. А я следом. Так я узнал, что могу становиться воробьём, а он… Третий, который наблюдал – теперь почти не разговаривает.

Лия выдавила сквозь зубы:

– Маркалион, неужели всегда так? Вигар тянет за собой кого-то ещё?

– Стихии жестоки. А ты как думала, Лия?

Потом Кирилл пересказал уже знакомые Лии истории – про террариум и про то, что произошло в последнюю пару часов.

– Благодарю и не смею больше задерживать. Этот коридор приведёт вас к Междумирью, ничейному пространству. Не страшитесь его, но и не входите бездумно. Запомните: перед тем, как ступить в туман, сосредоточьтесь на месте, куда желаете добраться. Думайте на пороге Междумирья об обителях, которые вас ожидают, и оно укажет путь к вашему новому дому. А теперь – прощайте, Хранитель Солнца, Хранительница Луны.

Маркалион растворился в пламени. Они переглянулись и шагнули в туннель.

Они шли по каменным плитам, держась за руки, и коридор казался бесконечным – но всё же он оборвался; а дальше простирался туман, где не было ни земли, ни неба – ничего, кроме вязкой белой ваты.

– Прощай? – грустно улыбнулся Кирилл.

– Прощай.

Не глядя больше друг на друга, Лия и Кирилл разошлись в разные стороны.

Глава 4. Луна

Бесконечное ничто. Долгий, мучительный путь в никуда. «Не страшитесь Междумирья…» Неужели нельзя было предупредить, Хранитель Маркалион?

Лия не видела собственных ног. Продиралась сквозь густую кашу, а туман мешал вдохнуть, разъедал изнутри, отнимал силы. По сравнению с Междумирьем брести по вязкому илу на дне залива – как ручей переходить. Да там, кажется, и жить можно, стоит лишь привыкнуть.

А здесь она одна посреди пустоты.

На Земле безотчётный страх заканчивался одинаково – бегством в кошачьем теле; но кошка и виду не подавала, что вообще существует. И взлететь не выходит. Вдруг показалось – навсегда застрянет в белой ловушке, как комар в сметане.

Но её вёл голос. Похожий на зов воды, но добрей и нежнее, он не тянул властно к себе, а звал домой, туда, где ждут. Он один не позволял сдаться, даже передохнуть на миг, который перерастёт в вечность. Замешкает, и они решат, что она передумала.

Вот только кто – они? Веньянн мельком упомянул что-то о чародеях; неужели там, на Небесах, есть настоящая магия?

Какая она, Луна? Лия знала лишь, что ничего прекраснее в мире нет.

Вдруг почудилось, что туман редеет, хотя глаз не замечал разницы; но – вот и кошка очнулась, принюхалась к чему-то. Будто кто-то приоткрыл форточку в душной комнате. Идти всё легче…

И тут в лицо ударил ветер, и нога опустилась не на рыхлое месиво, а на утоптанный, скрипящий снег.

Снег!