Неведомые земли. Том 1

«Так случилось, что китайцы и римляне не установили связи между собой, и единственный в древности удобный случай для создания более тесных отношений на общей границе между китайцами и культурным европейским народом был упущен».[23]

Мы не знаем, как Бань Чао отнесся к неудаче своего посредника. Он вскоре умер, как полагают, в 100 г. Однако великое культурное начинание Бань Чао не погибло, ибо оно было продолжено его сыном и преемником Бань Юном, унаследовавшим гениальность отца. На протяжении нескольких лет трансазиатские сухопутные связи развивались так же успешно, как после 115 г. до н.э. Это нашло отражение в переданных Птолемеем сообщениях Меса Тациана, о которых речь пойдет в следующей главе. Однако и приведенная в начале этой главы картина культурной жизни Китая дает представление о достойной восхищения деятельности Бань Чао и его сына Бань Юна.

Оживленная торговля на этот раз продолжалась, к сожалению, еще более короткое время, чем 200 лет назад. Она возникла лишь в 87 г. н.э. и достигла своего расцвета примерно в 100 г. н.э. или несколько позже. Однако уже в 105 г. из-за новых волнений в Таримской впадине торговля была нарушена, а после многократных колебаний едва установившиеся торговые связи в 127 г. были окончательно прерваны. В этом году китайцы снова лишились Таримской впадины. Почти на протяжении 500 лет — не считая короткого перерыва в III в. (см. гл. 57) — не было относительно упорядоченных и надежных наземных связей! Следовательно, благодаря событиям, связанным с именами императора Хэ-ди и великого полководца Бань Чао, для китайцев и на этот раз, как 200 лет назад, наступило лишь «кратковременное прояснение горизонта на Западе».[24] Для китайской культуры Римская империя (Дацинь)[25] осталась, к сожалению, по-прежнему покрытой мраком неизвестности.

Глава 57. Поиски Месом Тацианом [1] сухопутной дороги в Китай

[Марин] сообщает, что записал эти измерения некто Май, которого звали также Тициан, македонянин и потомственный купец, не ездивший, однако, в страну серов сам, а посылавший туда людей. По-видимому, и сам Марин не доверял описаниям купцов.

После перевала это ущелье сменяется Каменной Башней, к востоку от которой горы… примыкают к Имаю [Тянь-Шань], подымающемуся от Палимботр в северном направлении.[2]

* * *

Над этой страной высятся хребты, …у подошвы которых через селение, именуемое Каменная Башня, проходит большой торговый путь…[3]

* * *

В те же годы, когда китайцы развили свою рассмотренную в предыдущей главе культурную деятельность, имевшую такое большое значение, поисками сухопутных дорог в Страну серов, благодаря счастливой случайности, занялся некий западный купец. Неизвестно, какие побуждения им руководили — научный интерес или стремление установить далекие торговые связи. Собранные им сведения дошли до нас благодаря трудам великих географов Марина Тирского и Птолемея. Об этом купце известно, что его звали Месом Тацианом и что он был македонянином. Мы знаем о нем только то немногое, что сообщает Птолемей. Видимо, Мес происходил из семьи, проживавшей в «причерноморских районах»,[4] где часто встречается имя Май, производное от богини Ма.[5] Сам Мес в Китае не бывал, но, вероятно, посетил «серов», занимавшихся посреднической торговлей шелком в Центральной Азии, и расспросил этих людей, хорошо знакомых с дорогой в собственно Китай. Мес, следовательно, не был подлинным первооткрывателем и, очевидно, [402] никогда не покидал уже исследованных областей. Его большая заслуга состоит в том, что он очень умело и умно обобщил сообщения других путешественников.

Герман полагает, что Мес Тациан владел шелкоткацкой мастерской в Тире[6] и, следовательно, был лично знаком с проживавшим там Марином. Нордей считает эту гипотезу интересной,[7] в отличие от Хонигмана, называющего ее ничем не подтвержденным «шатким предположением».[8] Мес Тациан занимался своими исследованиями, видимо, как раз в те немногие годы когда движение караванов в Центральной Азии, вызванное к жизни Бань Чао, было в самом разгаре и умиротворение страны достигло высшего предела. Факты, собранные Месом, были несколько лет спустя использованы Марином. Свой географический труд, к сожалению впоследствии утерянный, Марин мог написать только между 107 и 114 гг. н.э.[9] Следовательно, Мес побывал в Центральной Азии между 98 и 107 гг., а еще вернее — между 100 и 105 гг. н.э. Он воспользовался этим обстоятельством, чтобы как можно больше узнать о загадочной стране — родине шелка. Как раз в то время сделать это было нетрудно, ибо не только караваны курсировали туда и обратно, но и посольства тохаров и персов из Пенджаба, с Персидского залива и из других мест отправлялись по сухопутным дорогам ко двору могущественного императора Хэ-ди.