Неведомые земли. Том 4

Как осторожно нужно подходить к оценке старинных карт, следует из того, что даже на часто упоминавшейся карте, которую принц Генрих Мореплаватель получил в 1428 г. из Рима, некоторые пытались найти не только мыс Доброй Надежды, но и Магелланов пролив[1354]. Как ни велика была фантазия составителей старинных карт, позднейшие исследователи им в этом но уступали!

Учитывая эти соображения, нельзя опираться на сообщение Пигафетты, будто Магеллан заранее знал о существовании открытого им пролива по карте мира Мартина Вехайма. Вместе с тем нельзя оспаривать того факта, что до Магеллана португальские и другие моряки совершали плавания вдоль побережья Южной Америки. Сведения об этих экспедициях до нас не дошли, но в Португалии о них знали. Гумбольдт довольно подробно пишет о подобных плаваниях, которые наверняка происходили без разрешения Испании с 1500 по 1517 г. и, видимо, довольно часто[1355].

Португальская корона даже побуждала при случае своих подданных к подобным предприятиям, что доказывает грамота короля Мануэла от 28 октября 1499 г., пожалованная некоему Жуану Фернандишу. Этого моряка обещали назначить губернатором всех островов, которые он найдет на собственные средства[1356]. Удивительно, что и испанская королевская чета, не считаясь с данными ею Колумбу особыми правами, призывала к экспедициям в Новый свет своим указом от 10 апреля 1495 г.[1357]

У других народов баснословный успех Колумба тоже вызвал сильное стремление к авантюрным плаваниям на свой страх и риск. Вот что пишет по этому поводу Харрис: «Не подлежит никакому сомнению, что с 1493 по 1500 г. в португальских, испанских и французских гаванях незаконно снаряжались корабли для открытий в Новом свете, которые тайно или но крайней мере без разрешения правительства выходили в море»[1358].

Пешель рисует обстановку того времени еще более резкими штрихами:: «Начиная с 1499 г. берега нового материка кишели маленькими первооткрывателями»[1359].

Тяга к частным нелегальным экспедициям была столь велика, что Колумб еще в 1497 г. ходатайствовал перед испанской королевской четой о запрещении таких плаваний на запад, наносивших урон его правам[1360]. И действительно, эдикт от сентября 1501 г. угрожал тяжелыми наказаниями всем, кто будет пытаться незаконно «делать открытия в океане и на материке Индии»[1361]. Со своей стороны португальцы, например, пытались помешать распространению карт, на которых были отражены открытия Кабрала у побережья Южной Америки. За вывоз таких карт за границу в 1504 г. предусматривалась смертная казнь[1362]. В этой связи следует напомнить, что, согласно Тордесильясскому договору (7 июня 1494 г.), западное полушарие, с согласия папы, было признано монопольным владением испанцев и любые действия других моряков в этих водах могли рассматриваться как враждебный Испании акт. При подобных исключительных обстоятельствах возможность тайных экспедиций следует признать безоговорочно. Впрочем, совсем тайно такие плавания совершаться не могли. Слухи о них все же просачивались. Об этом свидетельствует не только эдикт короля Фердинанда от 1501 г., но еще более определенно римское издание трудов Птолемея от 1508 г. Вот что там говорится о недавно открытом побережье Южной Америки: «Португальские моряки исследовали эту часть Земли и дошли до пункта, где Южный полюс поднимается на 50° выше горизонта, не достигнув при этом южной оконечности суши».

До нас дошли даже имена участников некоторых португальских экспедиций в Южную Америку. В 1503 г. туда плавал Гонсалу Куэлью, в 1506 г. — Вашку Галлегу ди Карвалью и Жуан ди Лижбоа, и, кроме того, Криштован Жакиш, год плавания которого неизвестен. О Куэлью чаще всего говорят в связи с проблемами мнимого открытия «прохода» в заливе Сан-Матиас[1363].

Попытки португальцев найти на юге Америки судоходный путь к островам Пряностей немедленно прекратились после того, как они в 1509 г. достигли Молуккских островов, обогнув мыс Доброй Надежды, и захватили их раньше испанцев. В основном из-за этого, руководствуясь поговоркой «счастливы обладающие», они позднее не проявили интереса к проектам своего соотечественника Магеллана, бросив его, как и Колумба, в руки испанских конкурентов. Таким образом, первое кругосветное плавание было осуществлено на испанских кораблях.