Never Finished: Unshackle Your Mind and Win the War Within

Речь шла не о том, чтобы приучить руки к жестокому холоду. Этого никогда не произойдет из-за болезни Рейно. Но благодаря многочасовым повторениям мой разум и тело синхронизировались. Я точно знал, где находится паутина и что с ней делать, независимо от того, чувствую я ее или нет. В один вечер я оторвал три секунды от своего времени. Затем еще пять секунд на следующий. Мое улучшение не было мгновенным или значительным. Но оно было стабильным, и я продолжал заниматься.

Нелегко было сохранять позитивный настрой и приверженность к работе и тренировкам по восемнадцать часов каждый день в течение шести недель. Не зря прыжки с трамплина - это игра для молодых. Я приехал в отличной форме, но я использовал свое тело так, как не использовал его уже много лет, и мучения были неослабевающими. Я также был морально истощен. Это была не самая сложная тренировка, в которой я принимал участие, но это была напряженная борьба, потому что я был намного старше и уже не был тем, кем был раньше.

Многие люди позволяют подобному осознанию ограничить свое будущее. Они теряют свою остроту и уменьшают свои амбиции и ожидания, чтобы защитить себя. Они уходят на пенсию и перестают толкать себя в некомфортные условия и сложные ситуации. Во многом это связано с возрастом. В жизни все проходит через возраст. Когда речь заходит о возрасте, мы, кажется, разделяем общее неверное представление о том, как мы должны себя чувствовать или где мы должны быть, основанное на цифре, хотя иногда проблема не в хронологии. Часто вас подводит не отец Время, а его брат, отец Усталость.

Говорят, что отца времени не победить, и это, возможно, правда, но вы можете заставить его брата почувствовать ваше сопротивление, и если вы готовы преодолевать ветры усталости минута за минутой, час за часом, день за днем, вы, по крайней мере, можете встретиться с отцом времени лицом к лицу и договориться с ним. Всякий раз, когда я чувствовал себя слишком усталым или болезненным, чтобы встать с постели, я смотрел на горизонт и напоминал себе, что обучение прыгунов в воду - это временно. Иногда по утрам мне было приятно чувствовать себя так хреново, потому что это было признаком того, что я все еще готов вывернуть себя наизнанку, чтобы найти эту сине-черную линию и сделать что-то, что говорит с моей душой.

Правда, я не был прежним Дэвидом Гоггинсом. Я был гораздо лучше. Раньше я думал, что нужно быть лучшим во всем, чтобы стать великим и сильным лидером. Это не так. Доблестный ублюдок - это человек, который сталкивается с большими трудностями, но продолжает пытаться. Когда эти молодые жеребцы увидели, как я бегаю по снегу перед работой, их передернуло. А когда стало известно, что этот якобы более великий, чем жизнь, сорокасемилетний дикарь засовывает свои хромые руки в снег и часами ставит их обратно на линию спуска, охотясь за физиологической адаптацией, это показало им, как выглядит отказ, что значит быть никогда не законченным. Это напомнило им, что эта возможность была особенной и что им, вероятно, предстоит отдать еще чертовски много.

В день экзамена я успел сдать экзамен. Не намного, но я справилась. Я оделась меньше чем за три минуты, и хотя я не приземлилась и не перекатилась, как гимнастка или балерина, я доказала инструкторам и Тому Рейнбольдту, основателю North Peace Smokejumpers, свою последовательность и способность и закончила наземную школу.

"Я вижу, что это не приходит само собой", - сказал мне позже Том. Как и я, он пережил трудное детство и в молодости дрейфовал, пока не нашел дымовые прыжки. В двадцать семь лет, после проблем со здоровьем, он открыл свое собственное подразделение и построил культуру, в центре которой были уважение и мастерство. Все это давалось ему нелегко и не было естественным, и именно поэтому я хотел быть там. "Хорошо, что ты не прирожденный", - сказал Том. "Я вижу твою волю и уважаю это".

Через несколько дней, в начале мая, нас собрали на макетные учения. Мы облачились в бронежилеты, включавшие кевларовый комбинезон, а также шлем с решеткой, защищавшей лицо, и отправились на летную полосу. Наш первый прыжок был запланирован на следующее утро, в зависимости от погоды, и наши инструкторы хотели, чтобы мы втиснулись в "Твин Оттер", меньший из двух самолетов в подразделении. Смысл макета заключается в том, чтобы ознакомиться с самолетом и понять, где и когда нужно пристегиваться к статической линии.

Эта птица выглядела хорошо использованной. Когда мы загрузились в самолет, по проходу распространился запах авиационного топлива и забрался мне в пазухи, и это что-то всколыхнуло во мне, когда я сел. Мой пульс участился. Кожа покрылась мурашками от предвкушения, но это были всего лишь учения, и после инструктажа мы выгрузились в грузовик. Тогда инструктор попросил нас сделать это еще раз.