Never Heather (СИ)

— Ритуал с костью, плотью и кровью тебе не понравился? — спросил он.

— Фу, — выразила своё отношение Хеде.

— Ладно, — улыбнулся он. — В Нурменгарде. В библиотеке… ну, там, где в моё время была библиотека, сейчас не знаю, что там. Там есть дверь, чёрная, с символом даров смерти в углу. Она видна только тем, кто действительно хочет меня воскресить и не желает мне ничего плохого. Больше защиты нет. Ну… почти. Там маленькая комнатка, в ней один лишь стол. На столе — мой символ из чистого золота. Он хорошо зачарован, его можно уничтожить только адским пламенем или ядом василиска. Так вот, крестраж — стол.

Хеде громко рассмеялась.

Лето закончилось спокойно и тихо. Правда, каким-то образом в их мирный городок забрели два дементора, но от них Хеде попросту убежала. Да, конечно, по совести надо было их прогнать, чтобы они не навредили маглам, но девушке было совершенно искренне наплевать. Никого из жителей этого города она не любила и не жалела. Никто из жителей этого города никогда не жалел её.

Лето закончилось. Они с Луной, как всегда, сходили вместе за покупками. Поразились тому, как мусолил магический мир побег Гриндевальда. Хорошо хоть на этот раз никто не думал, что беглый преступник немедленно побежит убивать её. Было бы смешно.

На пятый курс она возвращалась в школу уже без Гриндевальда в сумке. Она купила ему палочку в Лютном, он забрал половину добытых для него книжек, выдал ей сквозное зеркало для связи и свалил в закат, обещав звонить по зеркалу. «Сделать всё возможное» он поклялся, так что Хеде не беспокоилась. Ей вообще было не о чем беспокоиться.

В школе всё было по-старому. Разве что на место Пожирателя Смерти пришла кошмарная министерская жаба. Жаба почему-то терпеть не могла персонально Хеде и придиралась ко всему, к чему могла, хотя девушка была тишайшей и спокойнейшей из всего курса. Впрочем, её внимание быстро отвлекли на себя остальные идиоты-однокурсники, так что всё было хорошо. Почти. Почти, потому что жаба начала проверять, все ли ученики в спальнях после отбоя. Где живёт Хеде, никто не выдал, но она, к величайшей радости жабы, залетела на месяц отработок, и теперь пришлось снова ночевать в мальчишеской спальне Гриффиндора. Ну, по большей части она сидела в сумке, лежавшей на кровати за задёрнутым пологом. Полог без её разрешения не открывался, и, к тому же, на него была повешена сигналка. Она «отпирала» полог (но не снимала сигналку) только на ночь, чтобы Амбридж, случись ей зайти, спокойно могла посмотреть на спящую Хеде.

С отработками у Амбридж она хорошо развлеклась. Первый раз честно исписала много строчек своей кровью, второй раз — тоже, но в конце подменила перо и утащила пару волосков зловредной жабы. В третий раз она подменила перо вначале, с обычного на кровавое, и всё оставшееся время наслаждалась тем, как жаба мучается и в ужасе смотрит на свою руку, на которой отпечатываются кровавые слова, но не может даже сказать Хеде остановиться, не может вообще ничего с этим сделать — любые слова или действия для того, чтобы прекратить пытку, не выходили наружу — при мыслях об этом тело будто бы каменело.

Ну а что эта жаба хотела — у милой и спокойной Хеде в консультантах был темнейший и искуснейший маг столетия.

— Ой, профессор, уже два часа как отбой был, а я и не заметила. Вы не проводите меня до гостиной факультета, пожалуйста? — закончила она пытку на сегодня.

А через пару дней она рассказала обо всём близнецам Уизли, и перо у Амбридж кто-то счастливо свистнул. Ещё, наверное, весь оставшийся год Амбридж мучилась и страдала — ради такой шикарной шутки и ещё более шикарной мести за весь факультет близнецы даже — впервые, наверное, за всю свою школьную жизнь — начали писать конспекты. Учителя нарадоваться не могли. А она ничего не могла с этим сделать — при любой мысли о словах или действиях всё тело будто бы каменело. Да и не носили близнецы перо на её уроки. Отдавали на время Рону.

Пока Хеде училась, ухаживала за детьми и пытала Амбридж, большой мир не стоял на месте.

Из Азкабана сбежала куча Пожирателей Смерти. Поговаривали, что их освободил сам Гриндевальд. Сам Гриндевальд говорил, что пришлось убить на месте всех Лестрейнджей, но вот остальные были совсем не против присоединиться к его последователям, которых он внезапно нашёл по всей Европе. Точнее, на месте он убил Лестрейнджей-мужчин, а Бэлла перед смертью успела сбегать под империусом в банк.

Он нашёл и обезвредил все крестражи. Кроме, конечно же, Хеде. С Хеде было сложно. Но он, по крайней мере, показывал ей свои наработки. Хеде мало что понимала, но он говорил, что надеется локализовать крестраж в конкретной части её тела (может, даже в кусочке кожи) и потом попросту удалить. Хеде, конечно, условную руку отрезать не желала, но вот если кусочек кожи — это можно и потерпеть. Волдеморта нужно было убить. Геллерт без уничтожения последнего крестража пока не мог этого сделать, но половина Пожирателей Смерти, остававшихся на свободе, уже сбежала к нему под крыло. Метки-то он снимать научился.