Never Let You Down (СИ)

Сейчас Элис снился бал. Тот бал, на котором они впервые появились вместе. Он приглашает её на танец, она смущенно соглашается, а после танцует — делает вид, что танцует. Бог усмехается, понимая, что во сне вовсе не тот бал — а свадьба. В Асгарде, в солнечный, но не знойный день. Она в белом платье, светится изнутри, и в голубых глазах отражается надежда — надежда на то, что дальше всё будет идти только так, как она хочет. Во сне Элис бросает взгляд на фьорды, и вздыхая, прижимается к Локи, и хрипло почему-то, произносит спокойное, уверенное, такое долгожданное «я люблю тебя».

— Я тоже люблю тебя, солнце, — говорит Локи, целуя возлюбленную в лоб на ночь, и сам не замечает, как засыпает, не обращая внимания на шторм за окном.

========== with love, Paris ==========

Когда предлагают съездить куда-то с друзьями, куда-то далеко от дома, подальше от суеты и обыденности, надо непременно соглашаться, паковать чемоданы, как ужаленный, и с грязной головой, целуя родителей в щеки и убеждая, что все будет прекрасно, бежать в аэропорт. Именно так Элис и поступила, чем шокировала Мишель Джонс и, кажется, поразила Питера Паркера до глубины души. Нед и Бетти ей были не так хорошо знакомы, как Питер и Мишель, но, кажется, недотрога-Роджерс не отказалась бы от поездки во Францию, в Париж, даже с самыми заклятыми врагами.

В самолете девушка не могла усидеть на месте, и кажется, Мишель была поражена такому раскладу — еще пару месяцев назад в Элис нельзя было хоть немного жизни вдохнуть, а сейчас она словно маленький ребенок, отправляющийся в Диснейлэнд. Такое счастье и озорство не могло не пойти на пользу, и естественно, своим хорошим настроем Элис заряжала всю компанию.

— Ты какая-то веселая для Капитана Арктики, — усмехнулась Мишель, не отрываясь от «Одиночества в сети», — Ты, по-моему, еще вчера ходила убитая. Что-то произошло?

— ЭмДжей, я еду в сердце Франции, мне что, траурное лицо сделать? А я-то могу, ты знаешь! — воскликнула Элис, ерзая на кресле, и взглянув на Мишель самой серьезной гримасой, которую только могла сделать.

— Прекрати, — расхохоталась Мишель, — Ты меня пугаешь.

— Вот и бойся, потому что я не знаю, что будет после первого глотка «Мальбека», — выпучив глаза, с детским восторгом лепечет она.

— Ты едешь во Францию чтобы напиться?

— Она из дома выходит, чтобы напиться, — подключается Пит, наклоняясь к девушкам с задних сидений.

Элис кивает, облизывая губы, словно с какой-то гордостью признавая, что оно так и есть. Девушка думает, что это всяко лучше, чем чувствовать адскую боль от пролежней, разъезжать на коляске по любимым местам, когда по ним хочется и вовсе пройтись босыми ногами, намного лучше гулять и напиваться, нежели сидеть дома и сверлить потолок глазами. Лучше, Элис думает, сверлить точно так же путеводитель по Парижу, наслаждаясь каждым мгновением, проживая жизнь на максимум, каждый день и каждый раз именно так, как ей искренне того хочется — и все это не забывая держать себя в руках, — ей, как никак, осенью двадцать один.

По прибытию Роджерс завизжала, как маленький ребенок. Наверное, энтузиазм из неё можно было черпать ведрами, и его бы все равно было много. В первый же день, расположившись в одиночном номере, позвонив Стиву и напомнив, что все хорошо, её не убьют и не прирежут где-нибудь, она потащила Питера и Мишель к Эйфелевой башне. Девушка осматривала все с невообразимым восторгом, снимала и фотографировала все, что только видит, говорила с Парижанами на французском, и кажется, была рада позировать Мишель на фоне достопримечательностей, хотя в любой другой обстановке она бы уже через две минут жаловалась на затекшие ноги и ветер, раздражалась от просьбы повернуть голову или чуть изменить положение пальцев.

Под конец дня Элис таки затащила оставшихся с ней Бетти и Мишель на дегустацию вина — и надо признать, французское вино действительно отличается на вкус от того, что продают в Америке, даже в лучших винных магазинах. Оно слаже, крепче, чувствуется, что ему не один десяток лет и виноград и правда был лучшим. Элис даже не заметила, как опьянела, и почему-то она была в разы пьянее Бетти и Шелли, что сопровождали ее до номера, в котором она, кстати, спала одна — её не шатало из стороны в сторону, ей не становилось слишком хорошо или слишком плохо, скорее, её клонило в сон и она чувствовала некую расслабленность. Дойдя до номера, Роджерс тут же плюхнулась на кровать, написала Стиву и Баки, что ложится спать, выложила пару фото, и обняв подушку, уткнулась в нее носом и, казалось бы, мгновенно ощутила, что проваливается в сон, но чувство сонливости и успокоения перебила холодная рука, плавно обвивающая её талию со спины. В полудреме Элис прижалась к такому же холодному телу, чуть поежилась и сладко промычала.

— И с каких пор ты так спонтанно отправляешься в путешествия по Европе? — ожидаемо раздался голос возмущенного Локи.