Never Let You Down (СИ)

Дворец внутри был также золотым, в воздухе, прямо в воздухе, висели свечи, летали белые, красные, зеленые, голубые и желтые огоньки, словно конфетти, которое не может опуститься на землю — хотя и его на полу было более, чем достаточно. Вдоль стен стояли красивые, с позолоченными ножками, с белыми, кружевными скатертями, а на них стояли закуски для гостей. Слева более-менее легкие: оливки, виноград, оленина и ещё куча блюд, на которые Элис внимания не обратила. Справа же — мясо, пиво, вино и то, что Роджерс бы никогда не стала есть. Она осматривалась по сторонам, и заметила, что асгардцы такие же, какими были в первый раз, когда она увидела их. Они красивы, сильны, умны, и просто… неотразимы. Роджерс тотчас же почувствовала себя не в своей тарелке, какой-то лишней, убогой, но это чувство рассеялось в тот же момент, как она сделала первый глоток вина — настоящее, красное и сладкое.

Элис не позволяла себе хоть на мгновение оторвать от него взгляд, девушка строптиво любовалась им, хоть и согласно уговору, они должны были выглядеть предельно неподозрительно — как Джеймс Бонд и Веспер Линд, как они договаривались, — но она первая сдалась, и покусывая губы, отводила взгляд, когда это понимала. И тогда он начинал любоваться её задумчивостью и серьезностью, тем, как она крутит браслет, играет с кольцом, потягивает красное вино, закусывая его сыром, иногда болтая о чем-то с Нат, которая поглядывала на Клинта, который явно предпочитал закуски полегче и, на удивление, был трезв, и Лафейсон был готов поклясться, что он единственный трезв. Он любовался Элис, а после, чтобы дать ей возможность поисследовать его: его руки, его тело, его волосы, его шею и плечи, — отворачивался, улыбался, и наблюдая за тем, как где-то в глубине зала, расслышав ещё тихую музыку оркестра, в обнимку кружатся Тор и Брунгильда, оба пьяные, но в меру, об счастливые донельзя, и оба, черт возьми, наконец-то могут позволить себе быть увлеченными только друг другом, и никем больше. Мир для этих двоих словно сомкнулся — у Тора — на ней, у Валькирии — на нем. Лафейсон опускает голову, мотает ею, а потом переводит взгляд на Элис, которая, как оказалось, тоже глазеет на него.

Впервые за вечер, их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга с разных сторон зала, как-то игриво вскинув брови, так же игриво улыбаясь. Элис облизнула губы, слизав с них красную помаду, поправила платье, и отдав Вижену бокал с вином, чуть приподняла подол платья, и уверенным шагом подалась навстречу Лафейсону, будто знала, что сил скрываться у него больше не осталось, и, неожиданно, но он пошел к ней навстречу — медленно, размеренно, дразня и прожигая взглядом. И вот, когда между ними остался метр, что-то остановило их обоих, и с какой-то привычной ему надменностью, Локи сделал её один шаг навстречу, вытягивая руку вперед:

— Знаете, что отличает Вас от обычных мидгардок? — спрашивает Лафейсон, оглядываясь по сторонам, замечая, что все вокруг начинают что-то танцевать, как-то двигаться, — От них невозможно отделаться, мисс Роджерс-Барнс.

В глазах быстрой палитрой, смешиваясь и сливаясь, проносятся Брунгильда в пурпурном платье с золотыми узорами, что сливается с красным плащом Тора, Клинт в темно-фиолетовом костюме и Наташа в синем, переливающемся голубым, точно цвета океана, платье, держась за руки, отдаются танцу сполна, и набрав слишком большую скорость, прижимаются друг к другу губами, Ванда, как всегда, нарядившаяся во что-то нежное и невинное, чтобы скрыть своих дьяволов под корсетом в цветочек, осторожно мечется из стороны в сторону со строгим Виженом, на ходу напоминающем ей правила танца, Стив и Баки просто тихо покачиваются в углу, каждый бурча что-то свое… Во всей этой круговерти их даже не заметят. Элис так же опасливо оглядывается, и опустив голову, таки дает ему руку, а потом уверенно смотрит в глаза, и позабыв про высокие каблуки, хватает его за обе руки, и отбросив всю серьезность, берет его за руку и кружится, а потом хватается за вторую и ещё раз крутится. Она искренне верит, что в этой круговерти красок, в этом буйстве цветов, никто из не заметит, не заметит, сколько нежности и ребячества, сколько тишины и крика одновременно между ними прямо сейчас. И на них и впрямь никто не смотрит, но нужно признать, что глаз от них тоже не оторвать.

— Мисс Роджерс-Барнс, я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не украсть вас…

— Ну, боюсь, если Вы меня украдете, ваш брат и мои отцы вас убьют, — игриво отвечает Элис, пока Локи вглядывается в блеск в её глазах.

— Тогда расскажите мне, как оторвать от вас взгляд, мисс Роджерс-Барнс, потому что вы дьявольски красива сегодня.

Она опускает глаза и улыбается, скромно, но точно понимая, что асгардский принц ждет от неё более ярой и взрывной реакции, нежели смущение. И она дает ему эту реакцию.