Never Let You Down (СИ)

В большой круглой комнате всё было заставлено книгами, потолок представлял собой огромный купол с картой звездного неба… Таким, каким его видели асы, жившие в настоящем Асгарде, в Асгарде, который был так далек, недосягаем, казался мифом и легендой, а оказался сущей правдой. Она обнимает себя за плечи, делает шаг вперед, обходит все полки, и понимает, что о существовании половины книг и не подозревала, а у другой половины она и названия прочесть не сможет, потому что на корешках нарисованы непонятные иероглифы вместо названия. Потолок светится и переливается, привлекая на себя внимание. Роджерс запрокидывает голову и любуется этой неописуемой красотой, картой девяти миров, настолько красивой и объемной, что её, кажется, можно потрогать. Взгляд Элис падает на единственную книгу, название которой написано на английском, единственную книгу, которую она читала и узнает — «Портрет Дориана Грея». Она читала её в тот день, когда впервые открылась ему, почувствовала, что дорожит им, ценит… Элис улыбается, тянется за книгой, но её заставляет отдернуться и замереть знакомый голос:

— Дориан Грей… — усмехается Лафейсон, медленными шагами приближаясь к девушке, сердце которой колотится так быстро, как только возможно, — Был знаком с Оскаром Уайльдом. Подарил мне черновики. Его произведения никто не понимал, потому что писал он обо мне. Безумие, правда?

— Ты об этом не рассказывал, — говорит Элис, облизывая губы и протягивая Локи ключ, — Извини, решила… Немного прогуляться.

— И пробралась в мой тайник, — усмехнулся он, — Хотя, в последнее время, я редко тут бываю. Очень редко. Больше времени провожу с тобой.

— Что еще ты мне не рассказываешь? — делая шаг навстречу, спрашивает Элис, — Оскар Уайльд…

— Королева Елизавета, — продолжил он.

— Всегда тянуло на британок, да? — Элис хихикнула, почесала его щеку и уткнулась лбом в лоб.

Локи аккуратно берет её за руку и нежно сплетает её со своей, поглаживает сбитые костяшки, трется носом в нос, а она что-то мурлыкает, а после открывает глаза и смотрит вверх, на карту девяти миров.

— Этот купол… Зачем он тебе?

— Ты про карту девяти миров? — он тоже смотрит вверх, и прижимает её руку к своей груди, — Мне она ни к чему. За ней скрывается что-то… Более интересное.

Он отстранился от Элис, сделал несколько шагов к центру комнаты, и сделав несколько плавных движений горящими зеленым пламенем руками, обернулся. Прямо из пола появился телескоп — белый, совсем новый, сияющий. В глазах девушки загорелся интерес — она быстро приблизилась к Локи, и улыбаясь, рассматривала телескоп с детским восхищением.

— И давно он тут у тебя?

— С того самого дня, как я тут живу, — сказал трикстер, раскрывая купол. За ним скрывалось сине-сиреневое ночное небо, усыпанное звездами. Элис смотрела на него, не отрываясь, затаив дыхание и вглядываясь в каждую белую сияющую точку. Локи взглянул на неё и улыбнулся, разглядев в её глазах этот космос, целую вселенную, полную звезд, света и неповторимости. Сколько он не взглянет в это завораживающее ночное небо — оно каждый день разное. Неповторимое. Как и Элис. Каждый день делает что-то новое, удивляет его, как-то по-новому вдыхает в него жизнь, веру и надежду в то, что завтра будет что-то ещё лучшее. Он бы отдал всё за то, чтобы чаще видеть её. Буквально всё — вплоть до своей жизни. И не раз это доказал.

— Локи, смотри, видишь звезду? — не отрываясь от телескопа, говорит Роджерс

— Какую из? — он отрывается от неё, и задирает голову к небу, которое в присутствии Элис ему вовсе неинтересно, — Их тут тысячи.

— Самую яркую.

— Самую яркую? Вижу, — с непониманием бормочет трикстер.

— Её называют в честь тебя. «Локабренна», по-моему.

— Мидгардцы назвали в честь меня звезду? — удивляется Локи, взглянув на Элис, которая таки оторвалась от телескопа, чтобы кивнуть ему, — Что ж… Это значит, я могу ей распоряжаться? — усмехается он, взглянув ей в глаза.

— Не знаю… Наверное, можешь. Или мог бы.

— Значит, теперь это не «Локабренна», а «Элисслус».

— Элисслус? Что это значит? — хмурится Элис, и встает прямо перед ним, поправляя воротник его рубашки. Она видит цепочку у него на шее, и цепляет за неё ключ от этого места — как символ одной из бессонных ночей, которую они провели вдвоем.

— «Свет Элис».

Девушка стискивает челюсть и большими от удивления глазами смотрит на него, пока черный голубоглазый кот трется о её ноги, явно требуя внимания, явно ревнуя новую знакомую с Локи. Он смотрит на Элис влюбленно, спокойно, замерев, будто если он пошевелится, то её свет погаснет, тепло превратится в холод, а доброта в глазах превратится в злобу. Чтобы разорвать это неловкое молчание, Роджерс берет кота на руки, прижимает его к себе, и животное начинает с любопытством обнюхивать её лицо, шею и руки. Локи не может оторвать от неё глаз, и поэтому Элис, в смущении опуская голову, говорит ему:

— Почему свет? — она поджимает губы, целует кота и смотрит прямо в глаза Лафейсону.

Он, не мешкаясь, отвечает: