Nevermore

Сердце затрепетало, леденящая дрожь пробежала по телу, невыносимая тревога завладела мной. Кто это — что это — за незримое присутствие рядом со мной, позади меня?

Медленно, мучительно медленно я обернулся лицом к скрывавшемуся от меня наблюдателю — замер — испуганный вздох вырвался из моей груди при виде большой темнокрылой чайки, созерцавшей меня с вершины массивного деревянного пилона!

Мгновением позже, не отрывая от меня сверхъестественно разумного взгляда, пернатая тварь широко раскрыла клюв и издала хриплый, жуткий клич, подобный зловещей и невнятной вести. О смысле этой вести я мог лишь догадываться, но, стоя на продуваемом всеми ветрами пирсе, всматриваясь в эту мрачную, неприятную с виду птицу, я почувствовал, как все фибры моего существа пронизывает глубокое и страшное предчувствие.

ГЛАВА 7

В тот вечер, после скромного, но питательного ужина из черного хлеба и бобовой каши, приготовленного моей преданной Матушкой, я перебрался в нашу маленькую гостиную и устроился поближе к благодетельному теплу очага в надежде рассеять почти болезненный озноб, овладевший моими телом и душой. Часы, протекшие после фантастических событий того утра, я отношу к наиболее тяжким и мрачным периодам своего бытия.

Привычная рутина нарушена, всякие попытки литературного творчества беспощадно пресекаются фантазмами, всплывающими в излишне возбужденном мозгу. Разве моя способность к воображению могла действовать в подобных неблагоприятных условиях? Разве могут раскрыться источники художественного вдохновения, когда разум переполнен смущающими и страшными видениями жестоко зарезанной вдовы, подозреваемого виновника, который своим обликом до такой степени сходствовал с обезьяной, что весьма напоминал орангутанга с Борнео, и превыше всего — криком той угрюмой, пугающей, зловещей пернатой, что пыталась мне сообщить неведомую и непостижимую весть?!

Поскольку литературные труды мне были не под силу, большую часть дня я посвятил поискам ответа на последний вопрос, брошенный мне капитаном Расселлом, а именно: если кровавые знаки, оставшиеся на сцене убийства, не следовало читать как имя «Нойендорф», то что же они призваны были обозначать?

Однако все усилия разгадать сообщение не увенчались успехом, главным образом, как я полагаю, из-за утренних треволнений, кои, по всей видимости, так повлияли на мой разум, что почти лишили его способности к логическому мышлению.

Теперь же, когда я сидел, неподвижно глядя в мерцающий огонь очага, мне пришло вдруг в голову, что для решения загадки мало лишь размышления, а требуется методический подход.

Поднявшись с места, я поспешил к себе в кабинет, достал из ящика письменного стола заточенный карандаш и крупно вывел на чистом листе бумаги те буквы, в точном значении которых я был уверен, оставив между ними пустоты. В результате надпись приобрела такой вид:

NE_VE__О R_

Затем я вернулся с бумагой и карандашом в гостиную и вновь уселся перед очагом с потрескивающими дровами.

Держа лист перед собой, я мысленно попытался заполнить первый пробел буквой А. План мой заключался в том, чтобы систематически перебирать все буквы алфавита, одну за другой, записывая осмысленные варианты слов.

Первые два результата эксперимента — NEAE____ OR_ и NEBE___ OR_ ничего не означали. Но третий вариант дал NECE___ OR_. Мне тут же пришло на ум слово «Necessary» — «необходимый» — но эта возможность зависела от вероятности того, что я принял О за А.

Хотя я был в достаточной степени уверен, что не допустил подобной ошибки, абсолютной уверенности у меня все же не было. Поэтому я записал на своем листке слово «necessary», сопроводив его небольшим вопросительным знаком, и возобновил подбор букв.

До такой степени сосредоточился я на этом занятии, что перестал замечать окружавшую меня обстановку, а потому не видел, как кто-то осторожно прокрался в гостиную и на цыпочках приблизился ко мне. И вдруг мое зрение окутала беспросветная тьма — пара нежных ручек закрыла мне глаза!

— Угадай кто! — прозвенел ангельский голос у моего левого уха.

Самая внезапность этого нападения подбросила меня с подавленным воплем из кресла, но через мгновение реальность открылась мне. Откинувшись снова на спинку, я отдышался и позволил отчаянно бьющемуся сердцу вернуться к нормальному ритму.

— Дайте подумать, — выдохнул я наконец, когда мой пересохший рот вновь оросила влага. — «послала сотни кораблей / Высокой Трои башни сжечь»?[21]

— Нет, дурачок! — рассмеялась она в ответ.

— Хм-м! — протянул я, приложив палец к губам. — Наверное, это легендарная королева Гиневра,[22] чья прелесть сгубила благороднейшее христианское королевство?

— Нет! — взвизгнул от восторга голосок за моей спиной.

— Ну тогда, — вздохнул я, как бы нехотя капитулируя, — тогда уж и не знаю, кто это.

— Это я, Эдди! — вскричало ангельское создание, чью природу я, разумеется, угадал с самого начала очаровательной шарады.

Сняв ручки с моих глаз, она выскользнула из-за моей спины и предстала передо мной.