Неверная

— Мы с Филином посовещались и решили, что лучшая твоя защита это публичность. Люди, которые так не хотят, чтобы ты со мной встретилась, должны видеть, что ничего не вышло. Они должны удостовериться, что ты ничего не помнишь и ничего мне не рассказала, иначе я бы начал действовать. Мы будем выходить в свет, как раньше, ты будешь меня сопровождать, как жена, возможно, вернешься в офис, как только Дима пойдет в школу.

— Стой-стой-стой! — вскочила Ида и выставила в его сторону ладонь, останавливая поток слов своего мужа. — Когда Дима пойдет в школу, я должна уже уехать. Соне дадут детский сад и я смогу, наконец, нормально работать и зарабатывать. К осени я вернусь обратно домой.

При упоминании ее дочери по спине Влада прокатилась волна дрожи от злости, бросит сына и вернется к этой девочке? Она же в садик идет!

— Она будет со своей бабушкой, а ты с сыном, в чем проблема? — холодно поинтересовался Влад.

— Галина ей не бабушка, ты же знаешь, мы еле справлялись с ней вдвоем, Соня последний год много болела и долго будет привыкать к саду. — залепетала Ида, расхаживал по кабинету. — Я могу остаться только до конца августа. Я ни дня без неё не была, я уже по ней скучаю, я не смогу её не видеть так долго, мы всегда были вместе. Она будет скучать, плакать…

«Да мне плевать на твоего отпрыска!» — закричал внутри себя Влад и устало потер шею, выдохнув злость.

— А по сыну ты не скучаешь? Он тоже плачет. — холодно поинтересовался он.

— Влад, не начинай! Без тебя тошно! — неожиданно громко рявкнула Ида на весь кабинет. — За лето, мне надо как-то объяснить ребенку, где я была три года, что я вернулась ненадолго, а потом уеду.

— И тебе надо как-то объяснить почему ты едешь к какой-то девочке. — завелся Влад и распустил язык.

— Она его сестренка, и он должен об этом узнать. И она должна… — с болью в голосе сказала Ида, от вернувшись к окну. — Соня мало общается с детьми, только на детской площадке иногда, но в садике будут другие дети, у которых будет и мама, и папа. Она должна знать, что я её мама.

— Ты не можешь её удочерить! — воскликнул Влад и спокойнее добавил. — Пока не можешь, это не безопасно.

— И нам надо развестись до этого. Я не могу удочерить ребёнка, будучи замужем. Давно надо было, непонятно что тянул. — вздохнула Ида и села обратно в кресло, прямо глядя на Влада. — И я не стану с тобой никуда ходить, и уж тем более в твоем офисе появляться, или лучше сказать, в гареме?

— Ида, о чем ты? — сделал слабую попытку отгородиться от возможных обвинений Влад.

Он сделал это скорее по какой-то нелепой мужской привычке, доставшейся генами от отца и, видимо, предыдущих поколений всех мужчин их славного рода.

— Влад, давай не будем это осиное гнездо ворошить. Кирилл чуть ли не ринулся тебя спасать, как принцессу из башни со шлюхами, которые ходят к тебе из другой башни. — хохотнула Ида. — Ты свободный мужчина, хоть десятерых любовниц можешь иметь. Мы не будем играть в счастливую семью на людях, я не твоя мать, у меня таких актерских талантов нет. Сижу дома с сыном, никуда не хожу, всё!

«Упрямая коза!» — ругал её Влад, пока они оба буравили друг друга взглядом. Сначала и он так думал, что посадит её под замок и будет дышать над ней, как Кощей над своим златом, но Филин его переубедил недавно в приватном разговоре.

— То, что случилось с твоей женой это четкий план и его реализация, для которых надо было вас обоих хорошо знать; а значит, этот кто-то рядом с вами. — объяснял ему Филин. — Возможно, был недалеко годами, её подруги, твои друзья, родственники, коллеги, бывшие любовницы, нынешние. И когда ты выйдешь под ручку со своей обожаемой женой, поверь, кто-то проглотит язык от зависти, а кто-то от злости, а тот, кто с ней так поступил, увидит, что план его провалился, нужен новый. И он зашевелится еще сильнее, но так прямо действовать не будет, я уверен. Одно дело убить жену в опале, совсем другое прощенную и обожаемую мужем.

— Мне не за что её прощать, это я вел себя как подонок. — признался ему тогда Влад.

— Ну попроси прощения, в цветах и брюликах ее утопи. — усмехнулся Филин, видя его страдальческое выражение лица. — Кинется тебе на шею, всё простит, может перестанешь быть таким злым как собака.

Филин рассмеялся от выражения лица своего друга, который три года был как оголенный нерв, а сейчас будто выгорел. Но глаза его ярко сверкали, когда он смотрел на свою пьяную жену, когда та вернулась домой.

— Ты должна быть рядом со мной, это главное условие твоей безопасности. — твердо повторил ей Влад. — Ты будешь слушать, как подруги рады тебя видеть, и будешь слушать, что говорят люди, и ты поймешь, кто мог быть замешан.

— Я на это не пойду, извини, давай сам. — опустила голову Ида.

— Если бы я мог, я бы сделал! Ида, не упрямься, пожалуйста, от этого многое зависит!

В большей степени от этого зависела их семья, или то, что от неё осталось. Влад в глубине души надеялся, что Ида привыкнет, снова окунется в их привычную жизнь, рядом с ним и сыном, привыкнет к ним обоим заново. Он был готов сделать для этого всё.