Неверные шаги

Карен вспоминает робкую аккуратность безликой гостиной Сюзанны Смеед. Несмотря на десять лет брака, контраст между ее жилищем и домом Юнаса почти до боли резок. Очевидно, при разводе Сюзанна не получила из смеедовских богатств ни гроша.

Юнас проходит дальше, в большую прямоугольную гостиную, зажигает верхний свет. Карен невольно жмурится от ярких ламп, а комната разом отражается в длинной стеклянной стене. Она подходит к раздвижным дверям, секунду-другую смотрит в сад. К фасаду примыкает деревянный настил с превосходно оборудованной открытой кухней, где под сводчатым черепичным навесом теснятся громадный гриль и блестящая утварь. Наискось справа – длинный обеденный стол на двенадцать персон, а возле бассейна – удобные шезлонги под большим зонтом.

Ему бы не мешало сложить зонт, думает она. Скоро ветер усилится.

Совсем зеленый еще и мягкий газон отлого спускается к морю. Карен отсюда не видит, но знает: там, внизу, частный песчаный пляж; прошлым летом она завидущими глазами рассматривала его со стороны моря, когда проезжала мимо на моторке. Большинство здешних вилл имеют собственные причалы, где пришвартованы эксклюзивные катера и яхты, ждущие, когда в конце сезона их отбуксируют к верфи в полутора километрах дальше на запад.

Карен поднимает взгляд к горизонту, где под быстро мрачнеющим небом море уже стало иссиня-серым. И тотчас она замечает, как зонт содрогается от порыва ветра и первые капли дождя падают на серебристо-матовую поверхность столешницы из кумару. В самом деле, надо бы сказать ему, чтобы сложил зонт, думает она.

Но обернувшись, видит, что долговязый Юнас Смеед уселся в одно из четырех светло-серых кресел. С виду небрежно полулежит, вытянув ноги. Одна рука свисает с подлокотника, пальцы почти касаются пола, другая придерживает на груди стакан с виски.

– Ну что, Эйкен, – с расстановкой произносит он. – Как ты намерена с этим разбираться?

– Ты же понимаешь, мне необходимо поговорить с тобой…

– “И… о… начальника отдела”. Как говорится, можно поздравить. Отличный денек на работе, а?

– Кончай. Это не мой выбор.

– Но тебе нравится. Признай, чего там.

– А как же. Я безумно наслаждаюсь каждой секундой.

Она тотчас жалеет о сказанном, знает, что при первом удобном случае Юнас отпарирует удар.

– В точности как нынче ночью. Кстати, почему ты сбежала, не попрощавшись?

– А как ты думаешь? Все это была ошибка. Огромная ошибка, о которой, надеюсь, мы оба поскорее забудем. Ладно?

Юнас Смеед слегка выпрямляется, отпивает большой глоток виски. Затем смотрит ей прямо в глаза и невесело улыбается уголком рта.

– Ладно. Что ты хочешь знать?

Карен откашливается, нащупывает в кармане блокнот, секунду медлит и решает не доставать его. Положение и так достаточно напряженное, и лишний раз подчеркивать перестановку в иерархии рискованно. Ответы на те немногие вопросы, какие она сейчас задаст, вполне можно запомнить. Стараясь сохранить хотя бы толику авторитета, который ему так хочется отнять, она не садится.

– Для начала будь добр, расскажи, где ты был сегодня с семи до десяти утра.

У него вырывается не то фырканье, не то короткий смешок.

– Да ладно, неужто Брудаль не может установить поточнее? Господи, хорошенькое начало…

Словно оживившись, Юнас Смеед осушает стакан и встает.

Секунду ей кажется, что сейчас он уйдет, но он лишь проходит к низкому столику. Стоит к ней спиной, но она слышит позвякивание металла о стекло, когда он откручивает крышку с бутылки, и легкое журчание, когда виски льется в стакан. Слегка пошатнувшись, он оборачивается, и у нее мелькает мысль, что этот стакан определенно уже не первый за нынешнее утро. Наверно, он уже был под градусом, когда подкатил на своей выпендрежной тачке. В следующий миг ей вспоминается собственная утренняя поездка домой из Дункера. Пронюхай СМИ, сколько нынче промилле у доггерландской полиции, в редакциях бы долго ликовали. Впрочем, рано или поздно они станут радостно потирать руки по совсем другому поводу. Сегодня, конечно, большинство местных журналистов тоже мучается похмельем, но очень скоро они очухаются, и ахнуть не успеешь, как весть об убийстве Сюзанны Смеед разлетится по островам.

– Ты можешь ответить на вопрос? – спокойно говорит она, когда Юнас опять усаживается в кресло. – Что ты делал утром?

– Ну, ты не хуже меня знаешь что.

Подняв брови, Юнас смотрит на нее.

– Я ушла из гостиницы примерно в двадцать минут восьмого. Дальше я, так или иначе, не могу обеспечить тебе алиби. Что ты делал после моего ухода?

– В двадцать минут восьмого, говоришь? Потом ты поехала домой, – задумчиво произносит Юнас, не обращая внимания на ее вопрос. – Мимо дома Сюзанны? Ты ведь просто проехала мимо? Или остановилась?

– Ты на что это намекаешь?

– Ладно-ладно… Успокойся, старушка.

– А с какой стати мне убивать твою бывшую жену? Зато у тебя самого предположительно.