Неверные шаги

Карен протестующе вскидывает руки, когда громкий голос Коре заставляет посетителей за соседним столиком посмотреть на них. Она отвечает вместо Лео:

— Если бы. Нет, Лео просто обеспечил одному человеку алиби на время убийства.

— Как интересно. Кому же? — Тревога Коре разом сменилась любопытством.

— Кончай. Думаешь, я отвечу? Но мы получили ценную информацию и сэкономили массу времени.

Она улыбается Лео, а он снова поднимает стакан и пьет. Он не улыбается в ответ, однако напряжение во взгляде и в позе как будто бы отчасти слабеет. Коре, кажется, тоже успокоился и снова обращается к Лео, уже нормальным, почти что тихим голосом:

— Я слыхал, тебе туго пришлось, когда ты ушел. Разговоры-то идут, сам знаешь. Но за последний год я ничегошеньки не слыхал. Ты как сквозь землю провалился.

Под бородой Лео впервые проглядывает улыбка.

— Так оно и было. Пока ты меня не разоблачил.

— Серьезно? — Коре обводит взглядом ближайшие столики и наклоняется ближе. — Непохоже, чтобы кто-то узнал тебя, — тихо говорит он. — И честно говоря, в таком прикиде это не мудрено. No offence, но выглядишь ты паршиво.

На сей раз Лео смеется. Быстрым, резким смешком, который свидетельствует, что он вполне сознает и принимает свое падение.

А у Карен сводит под ложечкой — она начинает догадываться, кто такой Лео Фриис на самом деле.

63

Сигрид ведет машину раздражающе медленно и осторожно. А чего ты хотела? — думает Карен, откидываясь на спинку пассажирского сиденья. Неопытный водитель вместе с полицейским в автомобиле, видавшем лучшие времена. Ребята в мастерской, по крайней мере, починили стартер; когда Сигрид десятью минутами раньше подхватила ее на Репслагарторг, автомобиль шумел не больше, чем обычная “тойота” модели того года.

— Ты все забрала из квартиры? — спрашивает Карен, поправляя ремень, который норовит врезаться в шею.

— Все, что хочу сохранить, — отвечает Сигрид, кивком показывая на заднее сиденье, где бумажные сумки с одеждой теснятся рядом с несколькими синими матерчатыми чемоданами. — И еще кое-что в багажнике, — добавляет она, смотрит в зеркало заднего вида и включает навигатор. — Хорошо провели время? Ну, судя по запаху, хорошо. Сколько ты выпила, а?

Карен поворачивает голову, с улыбкой смотрит на Сигрид:

— Три пива, мама. Да, всегда клево повидать Коре. Очень мило, что ты за мной заехала. Диван в мастерской Марике особым удобством не отличается.

— Симпатичный. Ну, тот, что в кожаной куртке.

Сигрид пытается выдержать невинный тон. Но безуспешно.

— Его бойфренд тоже вполне симпатичный, — роняет Карен. — И приятный.

— Черт. Жаль.

— Мы с Эйриком школьные друзья, через него я и познакомилась с Коре.

— А второй мужик? С ним ты тоже знакома сто лет?

— Я вообще его не знаю. Но с Коре они, по-видимому, давние приятели.

— Вид у него несколько… потрепанный. Какой-то несвежий, что ли.

Карен не отвечает.

— Ты знаешь группу “The Clamp”? — спрашивает она немного погодя.

Сигрид удивленно смотрит на нее.

— Ясное дело, знаю, кто они. Вернее, кто они были. Почему ты спрашиваешь?

— Просто мы говорили о них нынче вечером. Группа, похоже, не из рядовых.

— Да, но они уже несколько лет не выступают. Кое-кто жалеет, но я не знаю. По-моему, стоит закончить, когда ты на вершине.

Карен отмечает мудрость Сигрид и бросает на нее веселый взгляд:

— А как узнать, что ты на вершине?

— Да никто и не знает, пока не становится поздно, тогда только люди понимают, что надо было вовремя уйти. В смысле, они были о’кей, но не вполне в моем вкусе.

— Ну а что в твоем вкусе? Хип-хоп? Парни в детсадовском прикиде и крупных побрякушках?..

Сигрид смотрит на нее.

— Да ладно, тебе что, сто лет? Не любишь рэп?

— Почему. В восемьдесят четвертом я видела Джона Купера Кларка[10] в Лондоне. Мы с приятелем два дня прогуляли, на пароме ездили, мама была в ярости.

— А кто это, Джон Купер Кларк?

— “Fancy Cuba but it cost me less to Majooorca”.

Сигрид опять недоверчиво косится на нее:

— Ты о чем?

— Забудь. Давно это было.

— Крейвинг, — вдруг говорит Сигрид. — Ну, такая смесь из рэпа, джаза и африканских ритмов, а вообще куда больше. Искусство, и театр, и… в общем, всё. Грандиозно.

— Крейвинг? Вроде как… страстное желание, тоска?

— Ну да. Это целая концепция. В смысле, не ограничивать себя, не ждать чего-то еще. Все прямо сейчас. Сечешь?

Нет, Карен не сечет.

Обе молчат, меж тем как под автомобилем бежит асфальт, километр за километром. Карен закрывает глаза, отпускает мысли на волю. Приятно иметь компанию, просто молча сидеть с кем-то рядом. Хоть Сигрид и не знает, кто такой Джон Купер Кларк. Он ей наверняка понравится, надо будет разыскать старые диски, думает она. И дома тоже приятно иметь компанию — во всяком случае некоторое время. Сигрид обещала пожить у Карен, пока не отремонтирует дом, полученный в наследство.

Они уговорились не обсуждать расследование. Сигрид не станет спрашивать, а Карен не станет рассказывать больше того, что Сигрид может прочесть в газетах.