Неверные шаги

Да пошли они к лешему, и Смеед, и Хёуген, думает Карен, берет куртку и идет к Карлу Бьёркену.

— Пообедаем? Я угощаю.

Четверть часа спустя Карл, нацепив на вилку картофелину, приставляет к ней нож и с помощью большого пальца снимает тонкую кожуру. Они сидят в одном из приличных ресторанов на Парквей в Норребру. На почтительном расстоянии без малого двух километров от полицейского управления. Бумажник изрядно похудеет, думает Карен.

— Последние келпи в этом году, — говорит он, с видом знатока глядя на невзрачный шарик. — Дорого, но, на мой взгляд, стоит каждого шиллинга.

— Первые в году куда лучше, — замечает Карен, снимая куртку. — Правда, вкус у них не такой, как раньше. Теперь все поставлено на промышленные рельсы, целыми фурами разбрызгивают по полям какие-то зеленые водоросли. Ты бы попробовал те, какие мой дед выращивал на Ноорё. Только на фукусе, растил в затишье, в скальных расселинах.

— Лучше любые келпи, чем ничего, — говорит Карл, выуживает из морковок еще одну картофелину, кладет подле толстенного куска камбалы. — Ясное дело, надо пользоваться случаем, раз тебя пригласили. Кстати, можно спросить почему? Выиграла на скачках?

— Я подумала, так будет проще всего поговорить с тобой, — сухо роняет она. — Ты ведь не из тех, кто задает вопросы, когда кто-то машет чековой книжкой?

Карл довольно улыбается и отправляет в рот полкартофелины с изрядным куском камбалы и коричневым маслом.

— Да, Смеед бы не обрадовался, если бы знал, что у меня затяжной обед, — с полным ртом говорит он. — Я ведь должен работать над его расследованием, а не рассиживаться тут с тобой. Как раз начал вникать в материалы, когда ты подошла. Черт меня побери, невеселое чтение, в самом деле.

— Что ж, тогда ты заслужил перерыв. Дружеский обед, двое коллег. Что он тут может возразить?

— Да ладно, Эйкен, ты бы никогда не пригласила меня на обед просто так. Выкладывай, в чем дело.

Карен быстро оглядывается по сторонам в битком набитом ресторане и наклоняется к нему.

— Я еще раз позвонила Метте Бринкманн-Гран.

— Мне казалось, ты должна сосредоточиться на Кванне, а? Держать хорошую мину и не скандалить.

Пропустив его реплику мимо ушей, Карен продолжает:

— Я хотела на всякий случай проверить, не слышно ли чего от ее мамы. Диса должна была вернуться на этой неделе.

— О’кей. Ну и как? Она что-нибудь слыхала от матери?

— Да, та и правда наконец возвращается домой. Но она сказала, что я не единственная, кто пытался связаться с Дисой Бринкманн.

— Так ведь у старушенции, надо полагать, больше связей с внешним миром, чем у доггерландской полиции.

Карен игнорирует саркастический тон.

— С тем же вопросом звонила еще одна женщина. Представилась как Энн Кросби и оставила телефон. У дочери сложилось впечатление, что она из полиции. Хотя фактически та этого не говорила, хотя и про недоразумение не упомянула. Метта Бринкманн-Гран явно злилась, что приходится рассказывать одно и то же нескольким полицейским, так она сказала.

— Баранина остынет. — Карл кивает на нетронутое мясо на тарелке Карен.

Она покорно отрезает кусочек, отправляет в рот. Жует, ожидая, как он отпарирует ее мяч.

— Ну-ну, — произносит он немного погодя. — Энн Кросби, говоришь. И кто же она такая?

— Видишь ли, мне тоже интересно. Я пробовала позвонить, но никто не отвечает.

— Любопытно. В самом деле. Неизвестная нам женщина звонит человеку, который, судя по всему, не имеет касательства к расследованию.

Карл Бьёркен скептически смотрит на нее поверх стакана, прихлебывая свое пиво. Не сводя с него глаз, Карен наклоняется вбок, роется в сумке, достает листок бумаги. Не говоря ни слова, расправляет его, кладет возле тарелки Карла.

— Н-да, — говорит он, просмотрев запись. — Даже если это ни к чему не привело, можно сказать, Корнелис поработал тщательно. Надеюсь, он проявит такое же рвение и в мурбекском деле. Надо поскорее поймать этого подонка.

Карл опять сосредоточивает внимание на тарелке.

Карен молча кладет рядом свой мобильник. На дисплее последний набранный номер.

Четыре секунды — и Карл Бьёркен перестает жевать. Откидывается на спинку стула, смотрит ей в глаза.

— Вот чертовщина, — говорит он. — Значит, таинственный карточный номер получил объяснение. Что будешь делать?

— Не знаю. Но мне надо каким-то образом продолжить. Во-первых, эта Энн Кросби, стало быть, дважды звонила Сюзанне в июне, а потом двадцать седьмого сентября. Всего за два дня до убийства. Теперь она пытается связаться с Дисой Бринкманн. Вряд ли случайность, что она искала контакт с двумя фигурантами расследования.

— Или как раз чистейшая случайность, — спокойно говорит Карл.

Карен недоверчиво смотрит на него.

— Если уж говорить точно, — добавляет он, — Диса Бринкманн, собственно, не фигурант расследования. Просто случайно всплывшее имя.

— Имя, всплывшее в связи с изучением прошлого убитой.

— И как раз поэтому, вероятно, вполне естественно, что одно и то же лицо искало контакт и с Сюзанной, и с Дисой. Эта Энн Кросби, должно быть, попросту знакома с обеими. Все расследования кишат совпадениями, которые никак не связаны с самим делом.