Неверный муж (СИ)

Дышу им как полная дура, как будто меня на свободу выпустили после нескольких лет заключения.

- Расслабься. Я тебя не обижу.

Горько смеюсь, покачивая головой. Его пальцы захватывают мой подбородок и тянут его кверху.

Светло-серые глаза совершают пару ленивых кругов по не выдающему ни одной эмоции лицу.

- Больше не обижу, - произносит он склоняясь. Сухими губами очерчивает линию скул поочередно.

Сбитое дыхание снова набирает обороты, потому что невыносимо хочется ощутить его губы на своих губах...

Я скучала.

Тосковала по его поцелуям. Их вкус отпечатался в моей измученной душе сильнее, чем древняя живопись на скалах.

Я помню всё. И как бы ни были болезненны эти воспоминания, они еще и давали сил мне жить всё это время. Силы вынести все испытания.

- Я хочу тебя поцеловать, - хрипло проговаривает Матвей. В глазах требовательный огонек, смешанный с возбуждением. – Можно?

Перемещаю взгляд на бледно-розовые губы, прикрываю веки и с выдохом чуть подаюсь навстречу.

Так достаточно красноречиво?

Думаю да, потому что в следующий момент меня сносит напором его языка. Хочется запечатлеть в памяти каждый вздох, каждое дыхание, каждое касание ладоней к моему телу. Но мир вокруг кружится и уносится ввысь вместе с обезумевшим разумом.

Когда-нибудь я научусь быть рядом с ним более хладнокровной.

Когда-нибудь.

Но не сейчас.

Поднимаю руки, когда Матвей тянет края блузки наверх. Трясущимися, как у неврастенички пальцами одну за одной выдергиваю пуговицы на белоснежной рубашке.

Матвей помогает скинуть ее с рук, и снова захватывает мое тело в объятия.

Кожей к коже, сердцем к сердцу, обиженной душой к не менее обиженной...

Снова целуемся, наслаждаясь стонами, звучащими в унисон. Его – агрессивными и порывистыми, моими – чувственными и сексуальными.

Пальцы Матвея теряются в спутанных волосах и чуть оттягивают голову назад, чтобы получить доступ к ямочке на шее. Влажный язык проходится по пульсирующей венке, грубая щетина царапает нежную кожу, вызывая еще более противоречивые эмоции.

Как я жила без всего этого?

Вяло распахиваю глаза, разглядывая современный потолок. Ладонями поглаживаю перекатывающиеся мышцы на его спине.

Да пошло оно все к черту!

Я просто буду наслаждаться тем, что есть.

Глава 18. Виктория.

- Будешь делать то, что я скажу. Поняла меня? – хрипит Матвей, заглядывая в глаза. Ведет кончиком носа по подбородку, руками гладит всё, до чего может дотянуться. Грудь, талию, бедра.

Наша одежда в скомканном состоянии скинута на пол. Мир вокруг широкой кровати кружится, плавится и виляет из угла в угол. Помимо дестабилизации, пространство заполнено возбуждающими запахами.

Наш секс, как и на прошлой неделе был стремительным, агрессивным.

По традиции я не испытала оргазм. И не собираюсь.

Хочу… Нет-нет! Черт!Надо… скорее подняться с постели, собрать вещи и уехать из этой богом забытой квартиры. До следующей среды.

От него. Своего любимого мучителя.

Но я даю себе еще немного времени. И я не из тех, кто относится к железобетонным жизненным принципам попустительски.

Может… просто я - непринципиальная?!

Улыбаюсь собственной шутке, нежась в коконе из мужских рук.

Матвей сочно прикусывает верхнюю губу и тут же зацеловывает. Стон сдержать не получается, и я отчаянно рычу в рот, исследуя его языком и наслаждаясь неповторимым вкусом.

Быстро перевернув твердое тело на спину, устраиваюсь сверху. Моя фигура не изменилась кардинально со второй беременностью, поэтому пусть рассматривает. На здоровье.

- Ты поняла меня? – спрашивает еще раз, не сводя глаз с тяжелой груди. Прогибаюсь в спине, чтобы как следует насладился этой картиной. Кадык дергается. – Будешь слушаться.

Глухо смеюсь, касаясь ладонями каменного пресса, коротких светлых волосков, татуировки на груди.

- По средам буду слушаться, - дерзко шепчу, вильнув бедрами.

- И кончать будешь, - хрипло говорит, пытаясь насадить моё тело на подрагивающий член.

Он такой твердый, что опасаюсь опозориться и сделать то, о чем Матвей просит прямо сейчас.

Ох, это будет фееричное фиаско.

- Ты знаешь, что значение самого факта оргазма сильно переоценено? – интересуюсь, закатывая глаза от ощущений.

- Да ла-адно? - улыбается Матвей так, что у меня голову сносит. – А я Майя Плисецкая, прикинь.

Весело посмеиваюсь.

Поворачиваюсь и теперь внимательнее изучаю его левую ногу, на которой, кажется, места живого нет. Насчитываю порядка пяти уродливых шрамов и несколько глубоких впадин. Я видела подобные у своего дяди после установки аппарата Елизарова, который используют для сращивания самых тяжелых переломов.

Боже. Нет.

Я не буду размышлять об этом сейчас, когда онтакна меня смотрит, будто я центр его личной Вселенной.

- Так что там с оргазмом? – возвращает мое внимание к своему лицу Матвей.

- Аааа, - хитро качаю головой. – Во время полового акта оргазм испытывают только двадцать процентов женщин. Представляешь?

Сексуально закусываю губу и жду его очередное умозаключение.

- Бьюсь об заклад, что остальные восемьдесят догоняются с душевой лейкой, - мрачно произносит Матвей, свободно закидывая руки за голову.