Невероятная и печальная судьба Ивана и Иваны

А на четвертый месяц все изменилось. Мигель вдруг исчез вместе с женой и ребенком. Сначала все решили, что они вернулись в Гвиану, в Сен-Лоран-дю-Марони, откуда была родом Паулина. Но их там не видели. Не было их и в Блида, у матери Мигеля. В конце концов «проснулась» полиция, которая и выяснила, что они вылетели самолетом в Париж, а оттуда в Турцию. Там их след терялся. Тогда Аликс Авенн заподозрил масштабную аферу. Оказалось, что суммы во многих выставленных счетах были завышены и большинство из них не оплачено. А в кассе гигантская недостача. Ивана арестовали. Его сочли сообщником, ведь он жил у Мигеля и они были напарниками. Так Иван очутился в тюрьме во второй раз. Симона лила слезы без остановки.

Вот тогда-то ее туманная идея снова обратиться к Лансана пустила корни и окрепла. Иван вырос, как бог на душу положил, без отца, который мог бы направить его на верный путь в жизни. Он вообще помнит, какие распрекрасные картины рисовал ей, когда она была беременна? Так вот, пора и ему хоть пальцем пошевелить. Но как бы с ним связаться? Мы живем уже не в те времена, когда люди общались с помощью листка бумаги, засунутого в конверт. Теперь достаточно знать электронный адрес человека и уметь пользоваться компьютером. После долгих размышлений и моря пролитых слез Симона приняла решение. Она отправит письмо на имя мсье Лансана Диарра, участника инструментального ансамбля города Бамакo, Республика Мали. На почте участливая сотрудница посоветовала ей написать на обороте конверта с письмом и свой адрес – мол, если оно не будет доставлено, то вернется обратно. Во всяком случае, хоть что-то прояснится.

Когда фотография Ивана появилась на первой полосе местной газеты, Симона снова залилась горючими слезами, а Ивана впервые испытала бунтарские позывы. Фотограф отретушировал снимок, уменьшив лоб и глаза Ивана, зато увеличив его челюсть и уши – в результате вышел типичный уголовник. Масла в огонь подлила еще сама статья, автор которой явно был щедро оплачен Анжелом Пастуа. Он выставил Ивана главарем мошенников. Мол, этот голодранец явился из своей Ослиной дыры и ввел в заблуждение благородного юношу. Но они забыли про мэтра Винёя. Тот не только не вернулся в свой родной Клермон-Ферран, но и недавно женился на местной, черной. Не на мулатке или метиске, не на полукровке, «белой африканке», женщине цвета «кофе с молоком» или «капучино», не на афроамериканке, латинке или краснокожей. Нет – на черной. Он спас Ивана в прошлый раз и теперь тоже вызвался быть его официально назначенным адвокатом. Да сколько можно! Он и сейчас не позволит, чтобы бесправные платили за прегрешения власть имущих и по их вине пускали свою жизнь под откос.

Накануне в Бель-Эр открылась новая, суперсовременная тюрьма. По ночам, во избежание побегов заключенных, ее территория ярко освещалась, ни дать ни взять выходящий в море лайнер. Из-за этого на километр вокруг люди не могли нормально заснуть и постоянно писали жалобы. В заведении было полно кабинетов, напичканных компьютерами и диктофонами. Мсье Винёй каждый день встречался со своим клиентом, чтобы расспросить про его жизнь. Какое же это, оказывается, удовольствие – говорить о себе, заглядывать внутрь себя, раскапывая все секреты и вынося на свет божий свои самые сокровенные мысли.

– Почему мсье Жереми стал твоим кумиром? – спросил адвокат.

Иван помолчал, так и эдак обмозговывая вопрос, а потом ответил:

– До его появления никому не было до меня дела, кроме сестры, матери и бабушки.

– Что же он тебе втолковал? Например, какие книги давал почитать?

– Да кучу всего: Франца Фанона, Жана Сюре-Каналя и очень много афроамериканских авторов в переводе на французский. Но признаюсь, я прочел далеко не все и все они меня немного раздражают.

– Что же тебя по-настоящему интересовало?

– Сама жизнь мсье Жереми. Жизнь как таковая. Ведь он бывал в Афганистане, в Ираке. Он жил в Ливии в то время, когда убили Каддафи.

Услышав это, мсье Винёй чуть не подпрыгнул.

– И как он оценивал Каддафи? Как диктатора или как героя?

– Для него Каддафи был героем. Он его боготворил.

– Он склонял тебя поехать в Сирию или Ливию?

Иван закатил глаза.

– Поехать? Но как? У меня же денег пшик, не могу даже купить билет на автобус до Бас-Тера или Пуэнт-а-Питра. Нет, он повторял, что я должен улучшать мир вокруг себя.

– Улучшать? А как именно?

– Он говорил, что каждому отведена своя роль. Я так до конца и не понял, что это значит.

Все закончилось однозначным и беспрекословным оправданием Ивана, не считая назначения нескольких часов общественных работ.

После оправдательной речи мсье Винёя некоторые слушатели, в основном женщины, плакали. Остальные аплодировали. В конце весь зал поднялся на ноги и устроил ему бурные аплодисменты.