Невероятное нашествие медведей на Сицилию

Только вина и огненной воды до утра не хватило. Вы и сами видите, чем дело кончилось.

Медведи прикатили огромную пушку
и главную башню взяли на мушку.
Верхом на ядре из пушки лететь
всякий раз отправлялся новый медведь.
(Мюнхгаузен тоже — помнишь, дружок? —
совершил однажды подобный прыжок).
Было и другое хитрое устройство,
катапульта с одним необычным свойством:
вместо камней и снарядов горящих
медведей пускали в полёт парящий.
Чтобы во вражеский стан приземлиться,
они в небо взмывали, точно птицы,
исполненные решимости и отваги,
послушные взмаху пёстрого флага.

Другие медведи, точно крабы,
на приставные лестницы карабкались храбро.
Но глядите: в правом углу картины
попадали с лестницы все до едина.
От стены на расстоянии в несколько шагов
обломки лестницы, тела смельчаков.
Лишь один из них чудом остался жив:
он еле стоит, голову обхватив,
но пройдёт минута, и снова бесстрашно
он бросится на штурм, в бой рукопашный.
Что же, друзья, замка осада,
пожалуй, проходит вполне как надо.
Эрцгерцог с генералами планы обсуждают,
а медведи даром времени не теряют:
двадцать семь из катапульты спланировали на крышу,
двадцать три из пушки полетели кто выше,
и ровно столько же на стены крутые
вскарабкались, лестницы подняв приставные.
А что же солдаты? Кто в стельку напился
и с зубчатых стен, точно тюк, повалился.
Другие, забыв приказанья начальства,
оставили пост боевой в одночасье
и сгинули где-то в канавах и рвах.
Медведи ликуют на полных правах!

Вот так из-за чрезмерного самомнения
Эрцгерцог снова потерпел поражение.

Глава шестая

Тем временем в столичном театре Эксельсиор на праздничное представление в честь Эрцгерцога собрался высший свет во всём своём блеске и великолепии. Семь дней назад медведей отбросили от стен крепости: чем не повод для веселья? Как не отметить такое событие! Парадный зал сверкал изысканными нарядами дам и пышными костюмами кавалеров. Среди гостей были индийский принц с принцессой, офицеры всех родов войск в парадных мундирах, князи, виконты, маркизы и баронеты. И даже сам Лангравий, хотя мы толком не знаем, кто он такой. Ещё в театре было два важных сановника персидского двора. Был там и профессор Де Амброзиус, инкогнито (вот только как оставаться инкогнито с таким лицом, которое видно за версту?). Он сидел в отдельной ложе, в гордом одиночестве. На голове у него был неизменный метровый колпак.

Программа была составлена исключительно для ублажения Эрцгерцога. Вот что в ней было: