Невероятное нашествие медведей на Сицилию

Итак, людоед как всегда спал. Он только что уписал смачного мальчонку Беппино по прозвищу Непутёвый, ученика третьего класса, который в то утро прогуливал школу.

Тут в окно впорхнула ворона, подлетела к постели людоеда и принялась усердно клевать его нос.

— Ты что, совсем озверела? — рявкнул Тролль, не открывая глаз.

— Посетители, мой господин, к вам посетители, — прокаркала ворона.

— Проклятье! Поспать спокойно не дадут! — пробурчал людоед, соскочив с кровати.

Кто же показался на ведущей к замку дороге, вырубленной в отвесной скале? Путники, дети, охотники или ещё какая лакомая добыча? Нет! Это был запыхавшийся профессор Де Амброзиус собственной персоной.

— Эй, дохляк! — гаркнул людоед, знавший его не первый год. — Какая нелёгкая тебя принесла?

— Подъём, Тролль! — выкрикнул волшебник, подойдя к окну. — Медведи идут!

— Так, так, — отвечал людоед. — Медвежатина — мяско что надо. Слегка жестковато, зато вкуснота: ел бы да ел. А сколько их там, парочка?

— Какое там, — усмехнулся чародей. — Поболе будет.

— Ну что, десяток? То-то мой Котик набьёт животик!

— Бери больше, — Де Амброзиус против обыкновения рассмеялся. — Увидишь, какая тёплая компания!

— Ты можешь внятно ответить, чёртов колдун? — взревел людоед так, что задрожали горы. — Ну же, сколько их?

— Целый отряд, если хочешь знать. Сотни две-три. И у них к тебе дельце.

— Чёрт бы их подрал! — вырвалось у Тролля. Наконец-то его проняло. — Как же нам быть?

— А ты выпусти Котищу! Открой клетку. Дальше уже его дело.

Выпустить Котищу? Только его потом и видели. Хотя придумано отменно.

Времени было в обрез. Внизу, при входе в ущелье, там, где дорога начинала взбираться в гору, протянулась длинная цепочка чёрных точек. И не было ей конца.

Тролль спустился во двор и открыл клетку.

Стоял чудесный денёк. Пыхтя, медведи бодро шагали в гору. Внезапно солнечный свет померк, как будто надвинулась буря.

Медведи посмотрели вверх.

Боже правый! Нет, это была не буря. Это была тень Котищи-Страшилищи. Он летел вниз по скалам.

Знайте, детишки:
и мошки, и мышки,
и малые букашки,
и резвые пташки,
и рогатые носороги,
и медведи в берлоге,
и даже сам гиппопотам
Котище по зубам.

Джузеппе, Антонио, Пьетро, Эвариста,
а с ними герцоги, доктора, артисты,
Кьяра, Чёзаре, Бернардо, Мария,
а также судьи, повара, портные...
Да все без разбора, скажу я вам,
Котище по зубам.

Если вцепится своими зубами,
если вопьется своими когтями,
начнется паника, поднимется вой,
слезы и кровь польются рекой.
Потому как все по зубищам
кровожадному Котище.

Ничего подобного медведи ещё не видывали. Кто-то из них стал звать на помощь, кто-то задал стрекача, кто-то попытался забиться в расщелины, кто-то принялся стрелять — да что толку. Кто-то в отчаянии кинулся в пропасть, не желая стать добычей небывалого чудища.

И только один медведь, по прозвищу Удалец, не растерялся. Был он из простых медведей и считался в медвежьем племени дурачком. Может, потому что он был туговат на ухо. На сей раз прислушиваться не было нужды. Увидев, как Страшилище губит его собратьев, Удалец выхватил из мешка самую настоящую бомбу, захваченную в сражении с Эрцгерцогом. Он крепко зажал её в лапах и пустился прямиком в пасть к чудовищу.

— Ты куда, сумасшедший? — крикнули ему.

Но Удалец смело шёл на верную смерть.

Котище даже не стал цапать храбреца своими когтищами. Он просто целиком проглотил его, когда тот оказался под самым его носом. Удалец так и полетел кубарем в Котищево брюхо. Скатившись на самое дно, он запалил фитиль бомбы.

Ослепительно сверкнула вспышка, повалил чёрный дым, раздался душераздирающий кошачий визг. На мгновение всё смешалось. Когда же чёрное облако развеялось, медведи заплясали и запели, не помня себя от радости.

На дне глубокого ущелья с разорванным брюхом лежал Котище-Страшилище. Чуть поодаль, весь обгоревший, в синяках и царапинах — бесстрашный медведь Удалец, принёсший себя в жертву ради товарищей. Взрывом его выбросило из утробы Котищи. По счастью, он плюхнулся в большущую лужу. Вода смягчила падение и затушила горящую шкуру Удальца. Вот он поднялся и даже сам может идти. Ура!

Тут один из медведей стал звать:

— Тони, Тони, сыночек, где ты?

Это Царь Леонций мчится к проклятому замку, надеясь отыскать сына. Вот он уже во дворе, рыщет по залам. Ни души. Людоед с чародеем скрылись в горах. Никаких следов похищенного медвежонка. Кругом пусто и тихо.

Столько стараний, и всё зря. Столько напрасных жертв. Эх, лучше бы не тешить себя пустыми надеждами.

Глава пятая