Невероятное подземное путешествие барона Трампа

И тут меня осенила мысль: три существа, похожие на домовых, стоявшие передо мной, были не только слепы, но также глухи и немы. Единственным чувством, на которое они полагались и которое в них было самым острым, было чувство осязания. Странные движения их рук и пальцев, так похожие на размахивание щупальцами насекомого, должны были просто перехватывать и измерять колебания воздуха, приводимые в движение движениями моего тела. Их большие круглые глаза тоже обладали лишь чувством осязания, но оно было так удивительно остро, что почти походило на силу зрения, позволяющую им по вибрации воздуха точно определить, насколько близко к ним находится движущийся объект. Они бросили мне шелковый шнур и серебряный диск с целью измерить биение моего сердца и сравнить его с их собственным, чтобы понять, являюсь ли я таким же человеком, как они.

Судите о моем изумлении, дорогие друзья, когда один из них указал на серебряный диск и с помощью языка жестов дал мне понять, что они хотят почувствовать сердце сопровождающего меня Балджера.

Нагнувшись, я поспешил удовлетворить их любопытство, приложив диск к сердцу моего дорогого спутника.

Тотчас же на их лицах появилось выражение изумления. Они передавали диск от одного к другому и прижимали его к разным частям своего тела – то к груди, то к щекам, то даже к закрытым векам. Конечно, я знал, что их изумление вызвано быстрым биением сердца Балджера, и мне очень понравилось их детское удивление. Теперь всякое выражение страха исчезло с их лиц, и я был в восторге от того, какое добродушие и хорошее настроение играло на их лицах, окутанных улыбками.

Медленно, на цыпочках, они приблизились ко мне и Балджеру и несколько минут забавлялись тем, что водили своими длинными гибкими пальцами туда-сюда по нашим телам.

Им не потребовалось много времени, чтобы понять, что я во всех смыслах и намерениях был существом подобным им, но Балджер отличался от нас всех. Их круглые лица стали морщинистыми от удивления, когда они познакомились с его, по их мнению, странным телосложением. И всякий раз, когда они ощупывали его, они останавливались и молниеносными движениями пальцев по рукам и лицах друг друга обменивались мыслями о чудесном существе, вошедшем в ворота их города.

Без сомнения, вы умираете от нетерпения, дорогие друзья, услышать что-нибудь более определенное об этих странных людях, среди которых я оказался. Ну, так знайте же, что на их существование был смутный намек в рукописи великого мастера дона Фума. Я говорю смутный, ибо вы должны иметь в виду, что дон Фум никогда не посещал этот мир; что его удивительная мудрость позволила ему рассуждать обо всем этом, не видя подземного мира, подобно тому, как великие естествоиспытатели наших дней, найдя один зуб, принадлежащий какому-то гигантскому существу, жившему тысячи лет назад, могут воссоздать его полные изображение.

Так вот, эти любопытные существа, в город которых мы с Балджером вошли, в замечательной книге дона Фума названы двумя разными именами. В некоторых местах он говорит о них как о соодопсииях[9], или о народе мнимых глаз, а в других – как о формифолку[10], или муравьином народе. Их большие, круглые, ясные глаза были действительно мнимыми, потому что, как я уже говорил, у них абсолютно не было никакого зрения; с другой стороны, тот факт, что они были глухими, немыми и слепыми и жили в подземных домах, давал им полное право называться муравьиным народом. Через несколько минут трем соодопсиям удалось обучить меня основным принципам своего языка, так что я, к их великой радости, смог ответить на ряд их вопросов.