Невероятные приключения Брыся в пространстве и времени. Часть 5. Брысь, или Один за всех и все за одного

– Надеюсь, с твоим хозяином ничего не случилось? – взволновалась Констанция, но зверек ласково потерся о широкие рукава, словно успокаивая тревогу. На его белоснежной шее красовался кожаный ремешок с милым сердцу именем «Д’Артаньян» и знакомым адресом, выцарапанными ножом.

Наконец молодая женщина догадалась поставить Брыся на землю, и он тут же отскочил в сторону. Проследив взглядом за перемещениями кота, госпожа Буанасье увидела пса, так напугавшего ее ночью. Гигант, размером напоминающий породистого волкодава, смирно сидел почти у самой монастырской ограды.

На нем был похожий ошейник, только там значилось: «Атос, улица Феру, 11». Констанция осмелилась погладить большую голову с длинными ушами, треугольниками свисающими на морду, отчего та при свете дня приобрела трогательно-добродушное выражение. В ответ пес лизнул ее руку теплым языком, выразительно вздохнул и улегся, вытянув передние лапы и демонстрируя, что собирается остаться надолго. Кот же, напротив, устремился к воротам и исчез.

Госпожа Буанасье не заслужила бы доверия ее величества, если бы не обладала пытливым умом, а потому она быстро пришла к единственно правильному выводу – пес, принадлежащий другу влюбленного гасконца, прислан для охраны и защиты…

Глава двадцать девятая, в которой кольцо переходит к господину Буанасье, а Савельич сообщает страшную новость

Д«Артаньян разглядывал подаренное ему кольцо… С одной стороны, ужасно хотелось оставить его на память, ведь оно хранило тепло нежных рук не только Констанции, но и самой королевы! С другой, – очень нужны были деньги! Не мог же он показаться в Академии в той истрепавшейся одежде, в какой прибыл в Париж! Да и лошадь не мешало бы купить. Хотя господин де Тревиль и разрешил земляку пользоваться конюшнями, но мушкетер без верного коня… Да и друзья посоветовали обменять кольцо на пистоли, уверяя, что подарок все равно нельзя будет носить открыто, потому что украшения ее величества слишком узнаваемы при Дворе. Пойдут слухи, домыслы, доносы…

Молодой гасконец еще раз вздохнул и спустился в галантерейную лавку. Брысь тут же отколупнул паркетные дощечки в том месте, где Планше «устроил» смотровое отверстие, и прильнул к дыре, чтобы не только слышать, но и видеть происходящее внизу.

– Господин Буанасье, не одолжите ли вы мне денег под залог одной вещицы? – с этими словами юноша вытащил из кармана кольцо.

Рубин засверкал в пробившемся сквозь закрытые ставни утреннем луче, переливаясь всеми оттенками красного.

Торговец жадно уставился на камень. В его глазах на мгновение отразился алый отблеск, сделав похожим на героя «ужастика» – приходилось пришельцу из будущего видеть и такие по телевизору консьержки тети Маши. (Сама она, правда, по ходу действия постоянно прижимала к лицу диванную подушку, и Брысь подозревал, что бедняга пропускала самые захватывающие сцены!)

С видом знатока Буанасье повертел в пухлых пальцах прекрасное ювелирное изделие и произнес:

– Отчего же не одолжить! Я дам вам за него… триста пистолей!

Участники торгов понимали, что кольцо стоит раз в три дороже (бывший царедворец от возмущения чуть не вывалился через дыру!), но Д’Артаньян спорить не стал. Время поджимало – занятия в Академии начинались уже сегодня!

Оставив Планше денег на обещанный «ангелам-хранителям» бекон, кадет отправился обучаться мушкетерским премудростям.

Господин Буанасье не долго терзался сомнениями, сообщать ли его высокопреосвященству о кольце. Довольно быстро он решил – нет, не сообщать. В конце концов, мало ли откуда у гасконца такая драгоценность?! Может, фамильная?! К тому же галантерейщик не был уверен, что его не обвинят в финансовой поддержке юноши, подозреваемого в интригах против кардинала.

Прежде чем спрятать кольцо в потайное место, он еще долго любовался тонкостью ювелирной работы, красотой и чистотой камня, ласкающего руку приятной тяжестью.

Стук в дверь раздался одновременно с щелчком замка небольшого сейфа в стене спальной каморки, и сердце господина Буанасье провалилось в пятки, а колени ослабли и задрожали. На подгибающихся ногах галантерейщик поплелся открывать, проклиная тот день, когда его дальний родственник Ла Порт стал личным камердинером королевы, и еще больше тот, когда поддался на уговоры и женился на его крестнице – девушке вдвое моложе, которая, ко всему прочему, из-за службы в Лувре дома бывала не чаще одного раза в неделю. Однако и этого ей хватило, чтобы втянуть законопослушного мужа в дворцовые войны!

На пороге стоял человек в фиолетовом камзоле, тот самый, что похищал Констанцию, – доверенное лицо его высокопреосвященства. Значит, отберут кольцо и плакали триста пистолей! Но оказалось, что «гостя» интересует не драгоценность, а кот квартиранта!