Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана. Том 2

Амур Лябрюни узнал о плачевном состоянии своего заклятого врага на следующий день после своего не менее плачевного и неутешительного разговора с герцогом Орлеанским. Он узнал это из уст Маргариты Дютилье, которую также звали Гиттой ля Рамон, чья репутация была выше всяческих подозрений - она служила горничной в отеле Картона и осведомителем начальника округа, который имел своих людей повсюду, особенно там, где селились иностранцы.

- Он что, не в состоянии путешествовать? - спросил на чальник у этой девицы с мешками под глазами из-за слишком скромного поведения.

- Конечно нет, мсье! Он отказался от куриного бульона, который я сварила, и был бел, как полотно, когда я меняла ему рубашку.

Это очень обрадовало Лябрюни, так как давало ему некоторое время, чтобы привести в действие то, что он сладострастно называл своей "адской машиной". Лицемерно всплеснув руками, он спросил:

- Кто же за ним ухаживает?

- Я ставлю ему банки. Но господин Картон не хочет вызывать врача, чтобы не испугать своих клиентов. Вы же знаете каковы люди: они немедленно начинают думать об оспе. Но...

- Но?

- Но, по моему мнению, этот парень настолько крепок, что через несколько дней поправится. Бог мой, знали бы вы, чем его наградила природа! - И она сделала характерный рыбацкий жест, чтобы показать какой улов ей достался.

- Я не желаю этого знать! - прорычал Лябрюни, так как это только раздуло его злобу, если это вообще было возможно, и напомнило, что Марии, его жене, довелось испытать этот дар, вдвое превышавший по длине его собственный.

- Я не желаю этого знать! - И немедленно после этого он с видом полководца объяснил объяснил ей свой план, который намеревался осуществить:

- Муфле, - сказал он, - ты должна разыскать доктора Муфле и привести сюда.

- Да, мсье.

И когда она уже повернулась, чтобы уйти, он добавил: - А ещё Майробера.

При этом имени Гитта ля Рамон обернулась, побледнев:

- Майробера? - переспросила она.

Этому Майроберу, претендовавшему на звание адвоката, а в действительности работавшему цензором, несколько лет назад попали в руки секретные записи Башомона, умершего в 1771 году и в течение десятка лет издававшего для подписчиков двухнедельный бюллетень со сплетнями об известных актрисах, выборах во французскую Академию, приемах при дворе. Майробер, который в свое время занимался изданием порнографических книжек, унаследовал дело Башомона, только сделал его значительно грязнее и основанным в куда меньшей степени на информации, чем на воображении, что было вполне естественно для человека, не избежавшего искушения стать шантажистом. Лябрюни поймал его на делах, связанных с растлением малолетних, и оставив дело без последствий, сделал своим человеком. Этот любопытный персонаж в конце концов стал другом сердца Гитты ля Рамон, вот почему она, услышав его имя, обернулась, изменившись в лице. С ухмылкой, призванной нагнать на неё страху, Лябрюни успокоил:

- Это не связано с его делами. Просто я хочу попросить о небольшой услуге. Отправляйся немедленно. И найди мне Муфле.

Меньше чем через двадцать минут Муфле стоял навытяжку перед начальником округа. Это был весьма округлый молодой человек с круглой головой, круглым телом, вялым ртом, короткими ручками и птичьими ножками. В детстве он был очень послушным мальчиком. Желание как-то возвыситься, определенные трудности существования, некоторые сомнения в своей внешности и пристрастие к трик-траку в конце концов его погубили.

Лябрюни долгое время наблюдал за его карьерой специалиста по преждевременным родам вплоть до того дня, когда его доставили к начальнику округа и тот сунул ему под нос более дюжины коротких донесений, не оставлявших никакого сомнения в том, кто такой доктор Муфле и какими делами он занимается. В этих небольших заметках было достаточно материала, чтобы десять раз его повесить. После этого не оставалось более ничего другого, как стать душой и телом преданным начальнику, который с улыбкой положил донесения на полку.

- Мсье доктор, - дружески обратился Лябрюни к Муфле, все округлости которого тряслись от ужасного беспокойства, - у меня тут есть человек, который приболел и мне бы хотелось, чтобы вы им занялись. Он находится в отеле Картона. Это синьор Дель Тюлипо и я буду вам очень признателен, если вы немедленно отправитесь осмотреть его.

Вот что должен был сделать, следуя совершенно точным инструкциям, маленький доктор Муфле: держать этого синьора Дель Тюлипо больным столько времени, сколько это будет необходимо.

Думая, что он неправильно понял, доктор переспросил:

- Мсье, его необходимо отравить? - полагая, что его пригласили ради другого его таланта, так как наш персонаж был человеком самых разнообразных способностей, и в том числе замешан в деле об отравлении, весьма тайном, но не было ничего настолько тайного, что Лябрюни при желании не мог бы выяснить.