Невероятные приключения Конана-варвара

Против этого разумного предложения Конан ничего не имел, и вскоре они и кувшин (четвёртый) сидели на втором этаже, в «хоромах» варвара, на жёстком и скрипучем топчане с тюфяком из свалявшейся соломы, заменявшем ложе.

По тому, как его будущий наниматель заёрзал и нахмурился, слегка прикусив губу, Конан сразу определил: сейчас ему будут врать. Но ему было всё равно, какую байку расскажет клиент — лишь бы работа и плата были подходящими.

— Конан! — начал вполголоса Рэско. Он тоже явно опасался за толщину стен и двери, — Работа, которая тебе предстоит, не совсем… обычна.

Киммериец, уже и сам догадавшийся о скрытом подвохе, не подав виду, поощряющее кивнул, благодушно улыбаясь, и не забыв отхлебнуть очередной глоток.

— Она не связана с охраной, или какими-то сражениями, да и вообще чисто наёмническими обычными делами…

— Я не совсем понимаю тогда, при чём здесь я? — откинулся на глинобитную, и местами ещё сохранившую следы побелки довольно ровную стену, несколько озадаченный Конан, — Ведь обычно только моё боевое искусство и сила и интересует моих нанимателей в первую очередь! И — клянусь печенью Мардука! — они получают первосортный товар!

— О, да… Твоё боевое искусство интересует и меня… Но, понимаешь, оно может и не понадобиться!

— Чёрт! Тогда я вообще не понимаю тебя, уважаемый Рэско из Арджубы! Говори ясней — а то: понадобится… Не понадобится… Объясни толком — что за работа!

— Извини, Конан, конечно, ты прав — я постараюсь объяснить, в чём дело. — Рэско вздохнул, сразу как-то погрустнев и ссутулившись. Взгляд его горящих глаз больше не обжигал, а был как бы обращён вовнутрь, на себя и свои воспоминания. Да и голос изменился. Теперь он не старался выглядеть старше своих лет, и хрипотца куда-то пропала. Смотрел он теперь всё больше в угол и на свои сандалии.

— Дело… вот в чём. Лет пятнадцать назад на нашу долину напали стигийские маги. Ну, то есть, не сами маги, а отряды наёмных воинов, под их руководством.

Конан сразу посерьёзнел и внутренне подобрался. Он даже тряхнул лохматой головой, чтобы прогнать хмель. Стигийские колдуны с их извращёнными ритуалами и гнусной беспринципностью в достижении своих целей — это не тема для шуток, или недооценки. Это страшные и жестокие противники. И связываться с ними у него не было ни малейшего желания. Ну… Разве что за очень большие деньги. Ладно. Может, ему и не придётся иметь с ними дела…

Послушаем-ка дальше.

— Они-то, наверное, рассчитывали захватить побольше пленных. Но мы давно привыкли, что на нашу цветущую и богатую плодородную долину вечно кто-то нападает.

Жить в достатке — значит не только зарабатывать его, но и уметь защищать! И у нас были и мощные укрепления, и отважные и отлично обученные воины! Наш народ умеет постоять за себя! — Рэско задохнулся, покачал головой, — Вернее, умел…

Конечно, стигийцы — это не кочевники-скотоводы, и не разбойники пустынь, которые… Стигийцы… это — стигийцы. Они не отступят так просто от задуманного…

Но не буду тебе докучать жестокими и кровавыми подробностями. Все жалкие остатки нашего народа, успевшие выскользнуть из кольца блокады, бежали навсегда из долины наших отцов. Нивы вытоптаны, виноградники и сады сожжены, каналы засыпаны… Земля предков лежит в полном запустении. Ничьи руки не касаются её.

А ведь она осталась всё та же.

Она тучна и плодородна. Ей не хватает только одного — воды! И заботливых рук…

Если снова оросить нашу долину, всё живое сможет возродиться, и мой народ, рассеянный сейчас по чужбинам, сможет вернуться на родину, к руинам наших домов, и восстановить всё… Насадить сады, пригнать скот… Вернуть нашим землям былую славу и плодородие. Ведь отчий дом, это… Это — Отчий Дом! Ах! — Рэско с убитым видом махнул рукой.

— Теперь о том, что касается лично меня. Я — я должен сделать всё это!

Понимаешь, мы с дедом, к счастью, были в отъезде, когда… Ну, когда всё это случилось. Одна из наших женщин смогла пережить и осаду и штурм, и спрятаться потом в горах. Когда мы обшаривали руины и пепелище родного города, она вернулась, и рассказала нам о том, что случилось. О месячной осаде и десяти штурмах нашей старой крепости. О её неизбежном падении перед превосходящими в десять раз силами, нанятыми стигийцами. Наши знали, что пощады и помощи ждать не откуда, и сражались отчаянно! Без своих проклятых магов проклятые наёмники не пробили бы наших стен никогда!..

А теперь они уже не хотели брать и пленных. Чтобы общение с такими рабами не испортило их покорных и забитых прислужников.

В назидание другим, все захваченные были зверски убиты: посажены на кол, распяты, разодраны лошадьми, замучены всеми известными им бесчеловечными способами! И стигийцам было всё равно, кто перед ними: женщина, старик или ребёнок. Кровавая бойня продолжалась три дня… На улицах было скользко — всюду текла кровь!

Старую крепость они разрушили — сравняли с землёй. Реку, питавшую наши земли, отвели. А сами земли — прокляли.

Теперь люди сторонятся как чумы нашей долины. Ничто не растёт там, кроме ковыля. Лишь руины напоминают о нашем гордом народе. Но так будет не всегда!