Невероятные

Дверь, ведущая к теннисным кортам, со стуком закрылась. Эмили бросила на нее тоскливый взгляд. К тому времени, когда она войдет туда, все, кто ходит в ее физкультурный класс, найдут себе партнеров, и ей придется перекидываться мячом с мистером Дразновским, а, поскольку он ведет еще и предмет «Здоровый образ жизни», то по ходу спарринга будет читать ей лекцию о контрацепции. Эмили резко зажмурилась и снова открыла глаза, словно пробуждаясь ото сна. Что с ней такое? Какого черта она переживает из-за дурацкого урока физкультуры, когда рядом с ней Майя?

Она стремительно повернулась к Майе.

– Родители кардинально изменили свое отношение. Так испугались, что со мной что-то случилось, когда я сбежала с фермы дяди с тетей, что решили принять меня такой, какая я есть.

У Майи вытянулось лицо.

– Вот это да! – Она схватила Эмили за руки. – Так что там с тобой произошло у дяди с тетей? Тебя плохо приняли?

– В каком-то смысле.

Эмили закрыла глаза, рисуя в воображении суровые лица Хелен и Аллена. Потом вспомнила, как танцевала с Тристой на вечеринке. Триста сказала Эмили, что, будь она танцем, это был бы виргинский рил. Может, нужно признаться Майе в том, что у нее произошло с Тристой… а что произошло-то? Ничего. Лучше просто забыть про это.

– Долгая история.

– Потом ты мне расскажешь во всех подробностях. Теперь ведь мы можем наконец-то встречаться в открытую.

Майя запрыгала на месте и быстро глянула на табло с большими часами.

– Мне пора возвращаться, – шепнула она. – Встретимся сегодня вечером?

Эмили колебалась, сознавая, что впервые может согласиться, не думая, как обмануть родителей. Потом вспомнила.

– Не могу. Сегодня семейный ужин.

Майя расстроилась.

– Тогда завтра? Могли бы вместе пойти на вечеринку в честь Ханны.

– К-конечно, – с запинкой ответила Эмили. – Это было бы здорово.

– И… уф! У меня для тебя сюрприз. Ба-альшой. – Майя снова запрыгала, перескакивая с ноги на ногу. – Знаешь Скотта Чина? Фотографа ежегодника? Мы с ним вместе ходим на историю. Так вот, он сказал, что нас с тобой выбрали лучшей парочкой года! Здорово, да?

– Лучшей парочкой? – повторила Эмили, чувствуя, как во рту пересохло.

Майя взяла Эмили за руки и принялась их раскачивать взад-вперед.

– Завтра нас сфоткают для альбома. Классно, да?

– Да уж. – Эмили схватилась за нижний край футболки, сжала его в ладони.

Майя склонила голову набок.

– Что с тобой? Ты не рада?

– Конечно, рада. В восторге.

Только Эмили сделала глубокий вдох, собираясь подкрепить свои слова новой порцией уверений, как в кармане спортивной куртки, у самой талии, завибрировал мобильник. Вздрогнув, она вытащила его. Сердце в груди заколотилось. «Одно новое сообщение», гласила надпись на дисплее. Когда она увидела, от кого эсэмэска, ей стало совсем дурно – уже по другой причине. Не читая послания, Эмили закрыла телефон.

– Хорошие новости? – спросила Майя неестественно оживленным тоном.

– Нет. – Эмили убрала телефон в карман.

Майя перекинула жетон-пропуск из одной ладони в другую, чмокнула Эмили в щеку и неторопливо пошла из спортзала, стуча по деревянному полу каблуками высоких бежевых сапог фирмы Frye. Только Майя свернула в коридор, Эмили снова достала телефон и, глубоко вдохнув, посмотрела на дисплей.

«Привет, Эмили! Только-только узнала, что ты УЕХАЛА! Я буду скучать! Где ты живешь в Пенсильвании? Будь ты известной исторической личностью Филадельфии, кем бы ты была? Я – мужиком с упаковки «Куэйкер оутс»[74]… Он ведь считается? Может, как-нибудь навещу тебя? Целую, Триста».

В спортзале включилась система отопления. Эмили захлопнула телефон и, помедлив, вообще его отключила.

Много лет назад, прямо перед тем, как Эмили поцеловала Эли в доме ДиЛаурентисов, Эли призналась, что втайне встречается с парнем, который старше нее. Имени его она не назвала, но теперь Эмили догадывалась, что это, наверное, был Йен Томас. Взволнованная, Эли схватила Эмили за руки. «Как только подумаю о нем, сердце сжимается, будто я лечу на «русских горках», – восторженно говорила подруга. – Влюбленность – самое прекрасное чувство на свете».

Эмили застегнула куртку до подбородка. Ей тоже казалось, что она влюблена, но у нее не было такого чувства, что она летит на «русских горках». Скорее это напоминало комнату смеха, где за каждым поворотом ее ждал сюрприз, и она понятия не имела, что будет дальше.

20. Меж друзьями секретов не бывает

В четверг после полудня Ханна смотрела на свое отражение в зеркале в ванной на нижнем этаже. Нанеся на заштопанный подбородок немного крем-пудры, она поморщилась. И почему швы так сильно болят? Почему доктор Гейст зашил ей лицо уродливыми черными нитками? Неужели не нашлось ниток более приятного – телесного – цвета?